Вот мы видим картину, как бьет человек лошадь, не могущую сдвинуть с места перегруженный воз. Послушная, кроткая лошадь выбивается из сил, но не может выполнить приказания. А владыка ее — человек — с дикой злобой и скверной руганью бьет ее беспощадно по голове и глазам. Отвратительная сцена, в которой нечем гордиться человеку.

Я помню также другую сцену. На берег реки пришли купаться молодые люди 14–15 лет с собакой — умным, кротким животным. Юноши стали издеваться над собакой, заставляя ее проделывать разные штуки, дергали за хвост, обманывали посулами пищи и т. д.

Все это они делали крайне непристойно, с криками и сквернословием и нельзя было без горечи смотреть на них.

Собака же держалась кротко, была абсолютно послушна всем приказаниям юношей и смотрела на них ясными, доверчивыми, преданными глазами. Здесь также была картина позора человека и сохранения достоинства твари.

По закону связи животного мира с человеком, с искуплением и обновлением последнего должно наступить и освобождение твари.

Ап. Павел пишет, что тварь пребывает в «надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих» (Рим. 8, 20–21).

На примере святых мы видим новые взаимоотношения с тварью. В их лице человек вновь становится другом твари и изливает на нее свою любовь.

«У милующего, — пишет прп. Исаак Сириянин, — горит сердце о всем творении — о человеках, о птицах, о животных, о демонах и о всякой твари… он ежечасно со слезами приносит о них молитву, чтобы сохранились и очистились, а также и об естестве пресмыкающихся молится с великою жалостью, какая без меры возбуждается в сердце его по уподоблении в сем Богу.

Приближается ли смиренный к хищным зверям, и, едва только обратит взор свой на них, укрощается свирепость их; они подходят к нему как к своему владыке, поникают своими главами, лижут руки и ноги его, потому что ощутили от него то благоухание, которое исходило от Адама до его преступления, когда звери собраны были к Адаму и нарекал он их имена в раю.

Это отнято было у нас; но обновил и даровал нам это опять пришествием Своим Иисус. Этим и помазано благоухание человеческого рода».

С любовью относился ко всему живому старец Силуан. Он пишет:

«Дух Божий учит душу любить все живое. Один раз без нужды я убил муху, и она, бедная, ползала по земле больная, с выпавшими внутренностями, и трое суток я плакал за свою жестокость к твари и до сих пор все помню этот случай.

Как-то у меня в магазине (старец был на послушании эконома) завелись летучие мыши, и я облил их кипятком и снова пролил много слез из-за этого, и с тех пор никогда не обижал я тварь».