Ни голод, ни жажда, ничто земное не причиняет им скорби, ибо они улучили свободу от житейских укоризн, страстей и грехов».

Вот еще какими словами описывает состояние души духовно созревшего христианина старица Ардалиона из Усть-Медведицкого монастыря:

«Душа видит весь мир как Божий дом, видит премудрые пути Божии, Его силу, действующую в мире, Его любовь, постоянно являемую твари; видит самую тварь как Божие достояние, и в этом богатом имении своего Господа она, как верная раба, ничего не имеющая, радуется за все, как за свое собственное, как будто она всем обладает, и постоянно говорит: как велик мой Господь, как Он славен.

И блаженство ее так велико, что она не видит непостоянства времени, — оно для нее пребывает неподвижно, у нее нет ни прошедшего, ни будущего, одна настоящая минута, как бы она тяжела ни была по обстоятельствам внешней жизни или по естественной немощи души или тела, но эта настоящая минута для нее составляет все блаженство, потому что она живет в доме Божием. Она не чувствует времени, потому что уже вышла из временного, жизнь ее не заключается в преходящем, но в вечном.

Это состояние настолько удовлетворительно для души, настолько блаженно, что если бы Господу угодно было навсегда ее оставить на земле, в трудах жизни, оставить именно в том состоянии, в какое она пришла, то она была бы на это согласна».

* * *

Через приобщение к совершенной радости душа укрепляется в силах, чтобы идти тесным путем несения своего креста.

Имея в себе реальные залоги спасения, душа христианина не может не радоваться счастью встречи со своими старшими братьями и сестрами во Христе — святыми торжествующей Церкви.

«Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его», — говорил апостол Павел (1 Кор. 2, 9).

«Радость моя, — говорил прп. Серафим одной из своих духовных дочерей, — если бы в этой временной жизни твое тело было бы одним струпом, и в язвах твоих уже при жизни кишели черви, и ты сама была бы погружена в смрадных червей, то все это ты ни во что бы почла, если бы узнала радость блаженства будущей жизни».

Для души, предвкусившей радостей духовных, не страшны уже житейские скорби, болезни и тяготы жизни. Они утрачивают свое жало и перестают вводить душу в уныние, в печаль, в тоску и отчаяние.

Вот почему ап. Павел пишет: «Нас огорчают, а мы всегда радуемся» (2 Кор. 6, 10).

Откуда же печаль, если всегда со мной Отец и Он Сам снова вводит меня — блудного сына — в родной Отчий дом. Ведь Он так Милосерд, так Любвеобилен — Он все простил. Если на теле раны, Он их залечит. Если одежда изорвана и замарана, Он заменит ее новой.

Он заботлив в большом и малом, и все, что в дальнейшем ни случится с сыном в Отчем доме, «будет ему содействовать ко благу» (Рим. 8, 28).

Даже скорби, лишения и болезни — все это ни что иное, как Его промыслительная забота о сыне, те лекарства, которыми Он лечит его больную душу. Поэтому «Слава Богу за все!»

Один много пострадавший христианин (Н. С.) так записал в своем дневнике:

«Жизнь есть не простое существование, а участие в великой мистерии домостроительства Божия.