Статьи, беседы, проповеди, письма
Достаточно вспомнить борьбу Православной Церкви с арианством, несторианством, новацианством и другими ересями, чтобы понять это.
Что же должна вынести Православная Церковь из борьбы с современной ересью живоцерковной и её разновидностями — обновленством, древлеапостольством и другими?
Чтобы ответить на этот вопрос, надо ответить сначала на другой:"В чём сущность живоцерковной и обновленческой ереси?"
Незаконный захват церковной власти — это церковное преступление. Но за ним стоит нечто, что лишь выявилось в совершении этого преступление. Два начала составляют сущность обновленческой ереси.
Во–первых, самочиние.
Во–вторых, внешнее реформирование Церкви.
Самочинно, за свой разум, автономно, порывая связь с апостольскою Православной Церковью, якобы во имя блага Церкви, еретики сии хотят"исправлять"Церковь реформами внешнего характера.
Православная Церковь борется с обновленцами. И в этой борьбе ей надлежит уяснить, что эти два начала таятся и в современном православии и разлагают его. Многие священники, признающие патриарха, а ныне его местоблюстителя, делают дело обновленцев, превращая храмы в какие‑то автономные церкви, где самочинно вводят свои"реформы".
Назад к уставу! — вот лозунг, который должен быть противопоставлен духу обновленческой ереси в недрах самого православия.
По условиям времени мы не всегда можем иметь руководство и указания сверху церковной власти — тем более мы обязаны помочь нашей церковной власти привести жизнь Церкви к единству, равняясь на устав Церкви.
Даже кажущиеся разумными, но самочинно вводимые новшества должны быть оставлены. Ибо такое самочиние всегда будет вносить большее или меньшее разделение. Только приближение к уставу будет приближением к единству.
Ты хочешь"реформировать"Церковь? Разве нельзя это сделать в рамках церковного закона?
Зачем тебе отворять царские врата в неположенное время, зачем тебе нарушать устав, ты лучше не суди ближнего — это устав не запрещает.
Зачем тебе, священнику, облачаться среди храма, что по уставу не положено, ты лучше молись за врагов своих — это можно и по уставу.
Но не всегда самочинное реформирование Церкви у православных так невинно, как отворение царских врат в неположенное время или чтение шестопсалмия на русском языке. Есть одно новшество, которое определённо угрожает православию бедою. Ибо угрожает лишить Церковь одного из семи таинств.
Я разумею так называемую"общую исповедь".
Общая исповедь — не таинство. Это надо уяснить себе твёрдо. И во имя сохранения таинства исповеди объявить общей исповеди решительную борьбу.
Общая исповедь — не таинство потому, что не может выполнить ни одного условия, делающего покаяние — таинством.
Само по себе покаяние — ещё не есть таинство. Можно каяться и на молитве, и наедине в своей келии. Таинство есть благодатное прощение грехов властью, которую дал Господь пастырям Церкви"благодатию и щедротами Своего человеколюбия".
Совершение таинства возможно лишь при определённых условиях.
Во–первых, грехи должны исповедоваться, то есть открыто, явно, перед лицом свидетеля–пастыря говориться Господу.