Отречение может быть импульсивным, как у ап. Петра, мгновенным. Блуд же, чтобы быть совершенным, требует времени, некоторой рассчетливости, приготовления. Он не может быть грехом невольным, подобно вспышке гнева или сорвавшемуся резкому слову — он всегда грех вольный. Даже убийство может быть невольным, а у блудников всегда есть время опомниться и спросить себя: «А что я собираюсь делать?» и отойти от греха в теле, совершив его только в сердце своем. Блуд ужасен явной сознательностью совершаемого преступления.

Блудник хуже блудницы, подобно тому как алкоголичка хуже алкоголика — она практически почти неизлечима, а алкоголика, если он очень хочет, можно вылечить. Блудник гнусен тем, что он сознательно или бессознательно рассчитывает на свою безнаказанность. «Наше дело не рожать, — насладиться и бежать», — так в оцензуренном виде звучала одна из солдатских заповедей». Женщина, а тем более девушка всегда рискует. Законченные блудники, как показывает опыт войны, в бою обычно трусы.

Мы знаем покаявшихся блудниц, ставших святыми, и великою святою почитаем Марию Египетскую. Священникам и старейшинам иудейского народа Иисус Христос сказал: «говорю вам, что мытари и блудницы впереди вас идут в Царствие Божие», но Он не сказал блудники.

Среди мужчин неизвестны извалявшиеся в блуде и ставшие святыми; среди них Марии Египетской нет.

Однако на протяжении веков нравы общества потворствовали мужчинам («быль молодцу не в укор») и осуждали женщин («гулящая баба» [152]) . Против таких взглядов выступали Отцы Церкви свтт. Василий Великий, Иоанн Златоуст и многие другие. Первый писал: «Господне изречение, яко не позволительно разрешитеся от брака разве словесе любодейного равно приличествует мужчинам и женам. Но не то в обычае. О женах находим много строгих изречений» [153].

«Не говори мне теперь, — восклицал свт. Иоанн Златоуст, — о внешних законах, которые жен прелюбодействующих влекут в судилище и подвергают наказаниям, а мужей, которые имеют жен и развратничают со служанками, оставляют без наказания; я прочитаю тебе закон Божий, который равно укоряет и жену и мужа и называет это дело прелюбодеянием» [154].

Есть, впрочем, и страшные женщины, которые «на пари» или из мести, или зависти соблазняют чистых юношей и женатых мужчин. Они встречаются во всех слоях общества и имеют иногда вид респектабельных дам, увенчанных почетными званиями и степенями.

Тяжело и противно обо всем этом писать, но надо кричать со страхом и болью в сердце: «Смотрите, како опасно ходите!» Грех сидит в нас, грех мира окружает нас, предлагая нам свои соблазнительные образы. Ад нередко одевается в одежды не только чувства , но и эстетической прелести.

Примерами могут служить любимая песня многих вечеринок «Из–за острова на стрежень», где вначале мотив захватывает шириной волжских просторов, а текст заканчивается восхвалением Степана Разина, который всю ночь провозился с княжной, а наутро в угоду товарищам утопил девицу, как ненужный предмет. Еще более обманчиво и вкрадчиво звучит изумительно музыкальный романс «Мой костер в тумане светит». Вдумайтесь только в страшное значение слов, одетых в изящную музыкальную оболочку: «Вспоминай, коли другая, / Друга милого любя, / Будет песни петь, играя, / На коленях у тебя…».

Можно привести множество других песен, мотивов, кинофильмов, новелл, картин и т. д., возбуждающих чувственность, растлевающих душу и тело… «Сам сатана, — по словам ап. Павла, — принимает вид Ангела света, а потому не великое дело, если и служители его принимают вид служителей правды» (2 Кор 11:14–15), — и, добавим мы, — эстетической утонченности. Вполне закономерно, что под покровом ночи в любительско–товарищеских группах и «творческих» объединениях при выездах на лоно природы под аккомпанемент страстной музыки с ее эстетически–чувственными выкриками и полушепотом молодежь развращается и разваливаются ранее заключенные браки.

В подобных «товариществах» участие христиан, членов Церкви, должно быть исключено. Помните слова ап. Павла: «Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным?» (2 Кор 6:15). Это не значит, что мы против всякого товарищества верующих с неверующими. Вопрос лишь в том, когда и в чем мы можем и должны быть с ними, а когда и в чем обязаны выйти из их среды и отделиться (см. 2 Кор 6:17), памятуя, что «дружба с миром есть вражда против Бога» (Иак 4:4).

Кажется, никогда в истории мира после потопа чувство греха не было так глубоко утрачено народами, как в настоящее время. Много потрудились князья мира сего, чтобы исторгнуть его из человеческого сознания. Особенно возмущала их всегда седьмая заповедь. Не случайно во всем мире, в разных странах с различным социально–экономическим и политическим строем растет преступность. В некоторых странах даже мужеложество не считается предосудительным поступком и такие связи охраняются законом.

Живя в условиях развращенного мира, христианин тем не менее призван к чистоте («блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят», — Мф 5:8); необходимо постоянно поддерживать в себе сознание и чувство того, где начинается грех, воспитывая в себе страх перед грехом, ибо грех, особенно плотский, удаляет нас от Бога.

Живя в миру, надо постоянно помнить, что христианин призван к «невидимой брани» со грехом, сидящим в нем, со грехом, обступающим его совне, к борьбе за чистоту и любовь, за добро, за стяжание Духа Святого, за Царствие Божие, которое, по слову Спасителя (Лк 17:21), должно быть внутри нас. Каждый христианин должен осознавать себя воином Христа Бога нашего с грехом, — воином, стяжающим радость Духа Святого уже здесь, на земле.