– Как складываются сейчас отношения с Ватиканом?

– Католичество очень активно в своей внешней деятельности. И православие в этом смысле, кажется, проигрывает, но при этом оно сохраняет некую глубину.

Разделение православия и католичества в чем-то похоже на распад Советского Союза. Обе истории ставят один и тот же вопрос: как и на каких условиях могут сосуществовать в едином государстве (или единой Церкви) народы со столь изначально разными культурами – прибалтийские, азиатские, кавказские. Скорее, чудом было то, что мы в СССР какое-то время были вместе. Этому надо удивляться, а не тому, что мы, в конце концов, разошлись. Вот и в Римской империи были очень разные народы, которые в конце концов свои различия стали ценить больше, чем плюсы тогдашней глобализации.

В послевоенные годы – с Иоанна XXIII и до конца 80-х годов католики проводили достаточно дружелюбную политику – пока между нами был «железный занавес». Их не пускали – а они говорили: «ну, и не надо, мы вас и так любим!». Но как только у католиков появилась политическая возможность действовать в России – былые клятвы в дружбе забылись. Так что при разговорах о том, как же могут мирно сосуществовать разные религии, я все чаще вспоминают немецкую поговорку: «чем выше забор – тем крепче дружба».

В России православие спокойно сосуществовало и сосуществует и с исламом и с буддизмом. Русский народ терпим. У нас только одно условие: нас не трогайте. Храните ваши национальные традиции, но и нашу веру не разрушайте. В русских сказках наше сосуществование выразилось в таких словах: «В одном городе жили два купца: один русский, а другой татарин. Русский купец пошел к своему приятелю татарину и просит у него взаймы. Татарин гворит: «Давай поручителя». – «Вот тебе порука – на церкви крест животворящий!». – «Хорошо, друг, – говорит татарин. – Я кресту вашему поверю; для меня все равно, что ваша вера, что наша» [96].

Но католический взгляд на Россию не таков. Я все же надеюсь, что нынешний конфликт недолговечен.

– Как личность Иоанн-Павел 2 чем-то отличался от своих предшественников?

– В его политике были черты, симпатичные православным. Так, несмотря на мишуру либерально-реформаторских слов, которыми он облекает свои действия, заметно, что по главной цели своей политики он все же консерватор. Он старался затормозить процесс саморазвала католичества, который начался после реформационного Второго Ватиканского Собора в 60-е годы XX века… Его главная отрицательная черта парижской газетой «Монд» еще в начале восьмидесятых годов была сформулирована так: «Войтыла прежде всего поляк, а папа по совместительству».

Один итальянский кардинал еще десять лет назад мне в частной беседе говорил: “Поверьте, отец Андрей, если бы Папа Римский был итальянцем, а не поляком, проблем с Русской церковью у нас бы не было. Войтыла просто хочет взять реванш за поражение Польши в 17 веке”.

Сегодняшние трения православного мира и Ватикана порождены Ватиканом. И в конце концов это проблема католиков, а не православных. Это католики хотят прийти в Россию, и это их проблема, как их активизм будет воспринят православными и русским государством.

– Как соотносятся в христианском мире Папа Римский и Патриарх?