Другим точится благодать,

Идет теплом густым обдать,

И роз алеющих кусты

В бездушных стенах видишь ты.

Невнятный солевой призыв

Звучит в ином, и позабыв

Печально-скучное кругом

Идешь на море, в отчий дом,

Где плещет о скалу прибой,

Тебе родимый, вечно свой.

Там бодрым ветром вдаль несет

Кристаллы соли, бром и иод.

И как бы ты ни был угрюм,

Оставь тогда свой мрачный трюм,

И смоет мерным ритмом фуг

С души страдальческий недуг.

Есть вкусы ясные. Манят

Прохладою прозрачной мят.

Не изсякает никогда

Здесь звонкоструйная вода.

Зеленокудрой сени рад,

Здесь вкусишь веянье прохлад.

В ответ на жаворонка трель

Здесь льется отрочья свирель.

Звучишь ты, вечно свежий Гайдн,

В прозрачности смарагдных тайн,

Сокрытых шепчущей листвой.

Но вкус святейший — огневой.

Он—то, что жертву осолит,

Чем страстный помысел забыт.

Июля солнечного зной

Звенит цикадами. Родной

Скалистого нагорья вид

Расплавом золота полит.

Из под копыта козьих стад

Срывает по натекам лав,

Ломает стебли хрупких трав

Плетет узор из серебра

В ущельи быстрая Кура,

Где нежный буйвол, черн и г>л,

В струях прибежище нашел.

С бахчей несется запах дынь

А с ним сребристая полынь

И чобр и травка Мариам

Строят свой строгий фимиам.

Святейший огненный состав

Эфироносных горных трав!

А в небе черном, изступлен,

Пылает пышный Аполлон.