Как идут твои занятия по музыке? Меня этот вопрос очень интересует, так как очень хочется, чтобы ты научился играть. И еще, как немецкий? Учись, дорогой, пока можно, чтобы потом приступить к работе подготовленным. Еще мне хотелось бы, чтобы ты хоть немного рисовал и приучася бы делать записи рисунками и иллюстрировать свои мысли. Икей при себе записную книжку, карандаши и резинку, а еще лучше—цветные карандаши и на прогулках делай наброски разных более ши менее интересных явлений: стволов, грибов, скал, цветов, м»жет быть (хоть это и трудно) птиц, следов животных и прочее что встретишь.

Целую тебя, мой дорогой мальчик, работай, учись, береги мамочку.

П. Флоренский

1934.III.1,3 Дорогая Оля, давно–давне не получал от вас писем. Вероятно они застряли в Свободном, и пока еще мне не доставлены. Надеюсь все‑таки, что их пршезут когда‑нибудь. Вероятно вы теперь уже получили мои письла с новым адресом. Пишите поскорее, а то я скучаю без известий и безпокоюсь за вас. — О том, как я живу в Сковородине ть узнаешь из письма Кире. Тут жить и работать хорошо. Кормят очень усиленно, так что мне даже бывает неприятно от больших порций, когда вижу их перед собою.

Присылаю тебе несколько образчиков коры лиственницы. В высохшем состоянии они утратили яркоегь своей окраски; но думаю, если ты их увлажнишь водою, тэ она отчасти воз- становится. Весь двор у нас (работают плотники) усеян розовопурпурными и пурпурными кусочками и полосами; приносят дрова, и они словно накрашены сбоку пурпуром, а для растопки служат ленты, кучей лежащие в железной лоханке. Этот пурпурный цвет редок в природе и не даром считался в древности священным и составлял преимущество императоров. А тут у нас—все в пурпуре, и пурпур валяется под ногами.

П. Н. занят оживлением животных и растений из льда. Сегодня, после вчерашняго оттаивания, жизнь в воде из льда начала уже пробуждаться, и в частности диатомеи зазеленели. Мечтает найти мамонта или носорога, а пока что ищет дафний и коловраток. Нужно сказать, что в здешних местах не только удивительно безлюдно, но и удивительно безжизненно. Птиц совсем не видать, каких‑нибудь следов—тоже. Даже собак и кошек очень мало. Может быть, и даже вероятно, летом местность оживет, но все же здесь безжизненно. Цветы, говорят, красивые и яркие; но деревья—довольно жалкие, медленно растущие, хилые, —явно угнетенные мерзлотою под их корнями. Весь пейзаж, особенно зимою, напоминает что‑то лунное.

Напиши мне, дорогая, как идут твои занятия. Ведь меня очень занимает этот вопрос, а я, особенно за последнее время, в полном неведении. Дает ли тебе музыкальные советы М. В.[2130]?

И вообще, успешно ли ты движешься в музыке. Хотелось бы послушать, как ты стала играть теперь. Здесь музыки нет никакого подобия если не считать проведенного вчера или позавчера в столсвой радио, которое издает какие‑то стоны и шумы, к счастию настолько слабые, что громкоговорителя на разстоянии несколких шагов почти не слыхать. Инструмента нет и никто не игр; ет. Ho я утешаюсь мыслию, что вы играете и слушаете игру. Кіаняйся от меня твоей учительнице.

Смотришь ли ты книги по ботанике? Почаще смотри на рисунки, чтобы глаз привык к растительным формам и они стали родными и привычными. Тогда само собою сложится в уме обобщение и схематизация, и ты станешь не только видеть растения, но и понимать их форму. От понимания рождается предвидение: заранее знаешь, как должно происходить явление, как строится форма, как связаны отдельные ее части. Это‑то предвідение и увенчивает опыт и изучение, оно‑то и дает удовлетвореіие. Ho чтобы достигнуть его, необходимо предварительно много смотреть, впитать в себя образы, жить вместе с ними. Очен> хорошо сделаешь, если будешь и рисовать растения, как с нагуры, так и с рисунков. Нет надобности стремиться к внешнему сходству, к натурализму: при рисовании надо обобщать, ест хочешь подводить формы под геометрические схемы, вдумываться в них.

Целую тебя, моя дорогая. He забывай своего папу.

П. Флоренский

Москва

Плющиха, угол Долгого пер. и

Новоконюшенного, д. 7*, кв. 12