9. Что же это значит? — А то, что знание исчерпывается различением познаваемого от всего иного. Выделить познаваемое из среды непознанного и противопоставить его всему прочему — это и значит познать. Знать — это значит выделять и различать. Сущность знания — выделение, различение, обособление.

10. Это — с одной стороны, — поскольку мы отвлекались от объекта знания. Но, с другой стороны, можно принять в расчет и объект знания. Тогда делается понятно, что есть какая‑то разница между знанием, различающим объект, и знанием, различающим знание объектов от незнания. Одно знание направлено на различение объектов, а другое — на различение знания объектов от незнания объектов. Одно — просто знание (А1); другое — знание знания — так сказать, вторая ступень знания (A2). В одном случае знание поглощено всецело в свои объекты, ушло в них, не помнит себя; в другом — оно, познавая объекты, в то же время следит за собою, за тем, что составляет его деятельность. Значит, во втором случае объектом знания (A2) делается само знание (А1, т. е. то, что ранее было [познающим] субъектом.

11. Но ведь и знание (A2), направленное на себя (Aj), имеющее себя своим объектом, может быть отличаемо от незнания себя, т. е. от знания, н е направленного на себя. Следовательно, есть различающая деятельность, посредством которой знание (A2) знания противополагается незнанию знания. Другими словами, есть знание, объектом которого служит знание знания (A2); или еще, есть знание третьей ступени (A3).

12. Возможно пойти и далее. Можно отличить знание третьей ступени (A3) от соответствующего незнания; этот различающий процесс будет знанием четвертой ступени (A4), и т. д. ad indefinitum. Говорю: ad indefinitum — в неопределенность, на неопределенно- далекое продолжение. Это значит, что мы не встречаем на пути своем в этом восхождении по лестнице знания

A1, A2, A3, A4, A5,…, An, Аn+1, Аn+2,… (1)

никакого препятствия, которое бы обрывало ряд (1). Эта беспрепятственность восхождения следует из итеративности, или повторительности, различающего акта знания. Каждый раз меняется объект его, но сам акт остается себе тождественным и потому, следовательно, всегда формально выполнимым, раз только он выполним в начале ряда; а здесь он, как мы знаем, выполнен и потому, следовательно, выполним всюду.

13. На каждой новой ступени лествицы (1) (которую можно обозначить сокращенно через {АЈ) будет повторяться один и тот же акт. А именно, «различающая деятельность предшествовавшей ступени будет различаема на последующей; познавательный процесс одной — будет становиться познаваемым на другой; что на одной было деятельностью субъективною, на другой становится объектом».[1172] Каждый такой акт из ряда (1) есть рефлексия знания на себя. Re‑flexio значит перегиб, возвращение, о–бращение. Префикс ге- указывает на двойное движение — от чего и обратно, к тому же «что». Рефлексия на себя и значит: 1) возвращение к себе, 2) оглядение себя, 3) узнание или, точнее, опознание себя.

14. Наши слова: «знание», «познание», «сознание», «самосознание», «самопознание» — и суть обозначения таких рефлексивных актов знания, причем некоторые из названных терминов не входят в ряд {АЈ и представляют члены, так сказать, промежуточные, — смысл чего будет уяснен в дальнейшем.

15. Подобные же рефлексии на себя представляет и всякая критика. Первая критика (Ki) изучает известное произведение (P). Вторая критика (К), или антикритика, критики на произведение, т. е. K2. Третья критика, или рекритика (K3), — критику на критику или антикритику и т. д. Образуется ряд, надстраиваемый на Р:

Р, K1, К2, K3, K4, Kn Kn+1, Кn+2, (2).

Каждая из последующих критик стоит ступенью — или степенью — выше, нежели предыдущая. — Замена критики η–го порядка (Kn) критикою (п+1) — го порядка (Кп+і) и составляет историю всякой науки. Всякий процесс познавания есть, в сущности, переход от Kn к критике этой критики, т. е. к Kn+1.

17. Итак, знание состоит из бесконечного ряда рефлексивных, обращающихся на себя актов, причем акты эти синтезируются, сочетаются в некое единство. Группа

і — 1, 2, 3,… n…

есть не только множественность отдельных актов A1, но и единство их, мыслимое как нечто целое, как . Эта мысль — не новость. Красною нитью она проходит чрез всю историю философии, начиная с древнейших философов и кончая позднейшими. О ней говорит и Фихте в своем «Наукоучении».[1173] Но систематически она проведена впервые Шеллингом, в его «Системе трансцендентального идеализма»[1174]. Здесь Шеллинг задается целью изобразить историю сознания как ряд таких рефлексивных актов