А вот, например, звон стеклянных колокольчиков, звонкий и холодный.

«…О, цветы мои чистые, как кристалл! Серебристые!

Вы утро дней…»

«Золотые, благовонные, не простые — червонно–сонные,

лучистые, как кристалл, чистые».

«В утро дней»

«И кричал ликуя: «Все нежней вас люблю я»» (pp. 67–68).

Это — голоса безразличных сил природы, пляшущих ритмически — Или еще подобострастье и ухмыленье:

«Выходил проклятый дворецкий, гостей встречая,

Горбатый, весь сгибаясь, разводил он руками, говорил

улыбаясь» и т. д. (р. 83).

Точно так же появляется естественно, в силу внутренней гармонии языка, аллитерация; то же надо сказать и о чисто–внешней ритмичности.

Засмеялись они громко. Их увидел простачок.

Захихикал, пригрозив им

Тонким старым пальцем.

По той же причине является известная звукоподражательность, и в смысле полноты гармонии между содержанием и звуками некоторые фразы не оставляют желать ничего лучшего, хотя это не искусственная гармония, а такая, что в свободно развивающейся речи она бы не могла не быть. Например, «холодная струйка ручейка прожурчала: «Без-<? ре–менье…»».

Тут так и чувствуешь холодок прозрачной ключевой воды, и прямо слышишь звуки водяной струи; подчеркнутые слоги прямо выхвачены из музыки воды, оправдывая слова Гофманна: «…музыкальный тон тем совершеннее, чем более приближается он к какому‑нибудь из таинственных звуков природы, еще не отторгнутых от ее груди».

Подобными, часто совершенно примитивными средствами, А. Белый создает целую глубоко–перспективную картину, например:

Стволистая даль темнела синевой. Между стволов ковылял козлоногий лесник, Пропадая где‑то сбоку (р. 22).

Это «пропадая где‑то сбоку» прямо открытие и лучше воспроизводит сосновый или еловый лес, чем сколько угодно картин. — Или вот еще:

«…прижимал рыцарь руки к груди, поглядывал

на козла и пел грубым басом: «О козлоногий брат мой!»…»

Как ни просты слова, а лучше едва ли можно было изобразить грубый, охрипший от громкого крику голос грубого рыцаря. — А вот это место:

1. Лес был суров.

2. Между стволов в дни безумий все звучал голос волхва, призывая серебрянотонких колдуний для колдовства.

3. В дни безумий:

4. «С жаждой дня у огня среди мглы фавны, колдуны, козлы, возликуем».

5. «В пляске равны, танец славный протанцуем среди мглы!.. Козлы!..