111

К Ивану Васильевичу [Земборскому][1162]

Из Гусинки, 1787 года, января 23–го дня

Любезный друг Иван Васильевич!

Дерзай и возмогай!

Что ты, друг? Зашел в тесные непроходности. Но кто возвестил тебе, что наг ты. Конечно, вкусил уже ты от мирской мудрости? Требуешь от нас утешения? Правильно творишь. Мир уязвлять только нас может, исцелять не может. То ли тебя мучит, что столь горько уязвиться тебя допустил бог со иерихонским странником ровно? Но знай, что человек всех скотов и зверей упрямее и что, не наложив на него тяжких ран, не может иначе к себе обратить его от мира бог и не загремев страшным оным тайным громом: «Саул! Саул! Что меня гонишь? Адам! Адам! Где ты? Куда тебя черт занес?..»

Таковы‑то, друг, все мы: «Сгнили раны мои от лица безумия моего». Вот какое бывает начало спасения нашего! После ран милость блудному сыну и примирение. А без того вечно бы он за мирскою с Эзоповым псом  [1163]гонялся суетою, оставив…

Ублажаю ж вправду и поздравляю тебя с Новым годом! Знай, что после сих ран уродится в тебе новое сердце, а прежнее твое сердце никуда не годится: буйное, ветхое, пепельное, а вместо сего дается тебе и уже начинается сердце чистое, истинное и новое. Вот второе наше рождение! А если правдиво сказать, то мы прежде второго рождения никакого сердца не имеем; и безумные нари- цаются у Соломона бессердыми. Удивительно, что самое нужное в человеке коснее и позднее созидается, ибо сердце есть существо человеческое, а без него он чучело и пень есть. Но чему же дивлюсь? Не прежде ли корабль, потом кормило и компас, которые есть сердце кораблю? Куда положишь новое сердце, не создав прежде телесного меха? В сию силу Павел: «Primum carnale, deinde spi- ritale»  [1164].

Воззри на орех! Первее скорлупа с наполняющим оную молочком, потом зерно, какое, распространяясь, так уничтожает молочную пустоту, как Даниилов камень, несеченный от горы отвален, всю мира сего суету один сам исполнил. Без зерна орех ничто же есть, в без сердца — человек. Когда слышишь сие: «Создал бог человека», разумей так: сердце чистое создал ты во мне, боже… а без него был доселе я мертвая и не сущая тварь. Когда слышишь: «Лазарь, долго ли тебе страдать в земленностях мирских?», разумей сие: «Дунув, примите дух свят!», «Восстань, спящий». Разумей сие: долго ли тебе валяться в болоте мирских скверностей: прими дух святой, сиречь новое сердце. Да будет свет! Сиречь светозарное и светлое сердце.

Видишь, что последовавшее счастие всегда предваряемо было тягчайшими бедами, и, как не бывает весна прежде прошествия стужи, так день спасения не является человеку, если не предыдет гнев бога нашего. Зло стражди же и потерпи. Се избавление твое при дверях! Проси у бога не плотской жизни, но светозарное сердце. Тогда будет Самсон. Как? Так: лев, сиречь смерть, весь род человеческий мучит и раздирает, а ты сего аспида одною рукою поведешь. А разодрав, не мучительный в нем страх сыщешь, но мед. Да уразумеешь, сколь храбра и сильна премудрость божия, и сколь младенческая есть слабость мирской буйной премудрости, и сколь истинна есть истина сия: «Змия возьмут».

Вам искренний друг и нижайший слуга

Григорий Сковорода

112 К Я. М. Донцу–Захаржевскому[1165]

[В с. Бур лук, 7 декабря]