Не возможет тот в свете не быть бедный».

Филпдон, впдя, что се не на руку

Старый плещет, вдруг почувствовал скуку.

«Благодарствую тебе, старик седовласый!»

«С богом, мой сынку!» Пошел восвояси.

«Свята се мудрость, однак не манерна»,

Сам себе мыслит. После, сыскав верна

По перью друга, принял марш в учены

Стороны, чтоб ум добыть совершенный.

Взяли молодца силою до пруса,

Когда он имел войну на француза.

А как дюжина годов миновала,

Домой Уликса  [95] судьбина припхала.

Принял марш прямо в лес до Филарета,

Вспомянул его мудрые декреты.

«Спасайся, отче!» «Ты что за персона?»

«Помнишь ли, отче святой, Филидона?»

«Ах, коль же ты стал манерна фигура!»

«Замучила меня мирская буря!»

«На правом оке что то за затула?»

«Се мне вышибла контузию пуля».

«А то откуда на лбу страшна яма?»

«Треснуло ружье». «А то что два шрама

На щеке?» «Эту рану взял на бойке».

«Во фронте?» «О нет, в трактире в напойке».

«Так как прилеплен тебе шматок носа

Прилечен?» «Он был отсечен от француза».

«И по всем лицу мушкп?» «Се короста».

«Она, думаю, французска, не проста.

Ты теперь, сыну, и ходишь отменно?»

«Упал с лошади, выкрутил колено.

И кроме того лекари лечили,

Когда та болезнь позмикала  [96] жилы».

«Чего ж ты плакать стал? Плач не поможет

Теперь уже». «О боже мой, боже,

Ах, помоги мне, отче святейший!»

«Не могу теперь, сыну любезнейший!

Не слушал тогда моего совета,

Проси ж теперь помощи у света».

Похвала астрономии

(Ex Ovidii «Fastis»)[97]

Счастливы, кои тщились еще в век старинный