"Принять Крест", это принять покорность Богу, исполнение заповедей Христовых, терпение святого устремления.

Слово Господне говорит, что в горькие воды Мерры Моисей бросил кусок дерева и вода сделалась сладкой, удобной для питья. Так в прогорклую, отравленную смертью жизнь, поставлен Крест. Две части его означают: продольная — жизнь Бога в человеке; поперечная — жизнь человека в Боге.

Для всякого, кто с верой взирает на эту тайну, открывается начало жизни вечной со Христом и во Христе. Со Христом, — во всех внешних делах жизни с Ним: в посещении больных, заключенных, в помощи бедным, в поддержке одиноких и утешении огорченных… Во Христе, это значит — внутренним путем верности сердца Богу.

Встреча со Христом

После того, как был распят и погребен в каменной гробнице Христос, Лука и Клеопа вышли из Иерусалима… Когда они шли. Кто-то поравнялся с ними, и молча пошел рядом. Потом стал говорить, и от голоса Его стали как-то загораться сердца путников. Говорили о волновавших город событиях в Иерусалиме, перешли на древние пророчества, где открылось много нового. Был уже вечер, когда вошли в Эммаус. Незнакомый Луке и Клеопе Странник хотел идти дальше, но путники предложили ему остаться с ними, заночевать в селении. Незнакомец остался. Он возлег с путниками-апостолами за стол (в древнем мире возлежали за столом), взял хлеб, благословил его, преломил и подал им… И вдруг они увидели пред собою Христа, Господа своего, мертвое тело Которого было положено совсем недавно в каменный гроб Иосифом Аримафейским и Никодимом. Они напрягли зрение, и увидели, что никого уже с ними нет… Вставши "в тот же час", говорит евангелист-очевидец, они возвратились в Иерусалим.

Мы вправе были бы праздновать этот, уже не Господень, а апостольский "Вход в Иерусалим". Пред ними никто не бежал, дети не резали ветвей и не постилали одежд под ноги их; они шли такими же незаметными, пыльными, как все люди, но в душе у них было дивное торжество. Пелена с глаз была снята, все пророчества Библии о Христе были понятны, — они, потерявшие Учителя земли, нашли Хозяина неба. Уже по-особенному услышали апостолы снова встретившие их насмешки неверующих… Не малодушием, а великодушием встретили они теперь врагов распятого и воскресшего живого Христа.

Поистине у них переменилась душа: была малая, стала великая. Всё сделалось просто, ясно и очевидно. Кроме сознания ясности и простоты происшедшего, в апостолах горело уже теперь высоким пламенем блаженство прикосновения в воскресшему Сыну Божию.

Где же миг этот, изменивший апостолов?… Где граница Ветхого и Нового Завета в жизни Луки и Клеопы?

Весь этот миг — в таинстве Святого Хлеба, в причащении, в евхаристии. Пред избранными, среди апостолов, апостолами Лукой и Клеопой, Христос Сам совершил Свое таинство, преложив Свое Тело в благословенный хлеб, хлеб — в Свое Тело.

Они в вере своей были не в малом эммаусском доме с плоской крышей, — но в святейшем и чудном храме Господнем. Сам Господь протянул им благословенный хлеб, и трижды благословенный Его лик растаял. Господь перешел в хлеб, который Он передал ученикам. Вкусив хлеба, они исполнились Богом. Потеряв Учителя во внешних чувствах, они обрели Его во внутреннем стоянии души.

Чудны дела Христовы. Язык беспомощен выражать мудрость, открытую Богом. Мы, люди, разве могли бы лучше видеть Бога, более сыновне соединяться с Ним, чем в таинстве евхаристии? Мы, люди грубые, земляные, плотяные, "душевные" — какое же общение света с тьмой? Мы — тьма, Бог — свет… Разве тьма может познать свет? Ведь как только тьма начнет познавать свет, она начнет умирать, исчезать пред светом.

Между нашим теперешним человеческим сознанием и между неизреченным Божиим светом высшей, неземной жизни, не может существовать никаких отношений, ибо пред Богом мы чернее самого черного цвета. Но Творец не уничтожил землю нашу после ее свободного грехопадения.

Он не уничтожает и нас, хотящих стоять в Его доме, в Его храме. Он хочет, чтобы мы познали бессмертие в Нем, нашем Отце. Сыновняя Кровь — должна стать нашей кровью. Милость Господня излита на нас в таинстве евхаристии. Принимая вид хлеба и вина, в храме из Святой Чаши, мы принимаем истинное Тело и истинную Кровь Бога, ставшего человеком, не переставая быть вездесущим Богом Творцом. Дается новая, святая Кровь человеку, и ее мы принимаем в себя, как залог нового, уже нетленного мира. Непостижимое, но истинное касание Божества и человечества…

Вкушение Господа есть вкушение ослепительного сиянии правды и чистоты. Как блаженны мы, что не отнято от нас это, что, сколь хотим, можем мы приобщаться свету. Только им мы уврачевываем наше слабое и грешное человеческое естество. Тьма врачуется не от самой себя, но от входящего в нее света. Сами мы не можем соединиться с Богом. Но Богу все возможно. Бог соединяет нас с Собою в таинстве евхаристии, причастии. Пока мы живем на земле, нам надо пользоваться жизнью. "Пользоваться жизнью", — это значит приступать к причастию животворящих Тайн.