Безумие, бессмысленность, случайность, видимость — такова нигилистическая космология Блока. И стихотворение, написанное в меланхолически-рассудительном стиле лермонтовских «дум», кончается возгласом: «доколе?»

Когда ж конец? Назойливому звуку Не станет сил без отдыха внимать… Как страшно все! Как дико! — Дай мне уку, Товарищ, друг! Забудемся опять.

Все разбросанные черты «страшного мира» собраны здесь, как лучи в фокусе. Жизнь— ад, вселенная— назойливо жужжащий волчок, смерть — избавление.

В отдел третьего тома «Возмездие» включено стихотворение 1910–1912 года «Шаги Командора» — высочайшая вершина всей лирики Блока. Темы этой гениальной «словесной симфонии» подготовлены двумя небольшими стихотворениями 1910 года, вошедшими в отдел «Страшный мир». В первом из них мотив «пустынности» жизни уже связывается со звуком пролетевшего мотора:

Жизнь пустынна, бездомна, бездонна, Да, я в это поверил с тех пор, Как пропел мне сиреной влюбленной Тот, сквозь ночь пролетевший, мотор. («С мирным счастьем покончены счеты»)

В «Шагах Командора»:

Жизнь пуста, безумна и бездонна! Выходи на битву, старый рок! И в ответ — победно и влюбленно В снежной мгле поет рожок… Пролетает, брызнув в ночь огнями, Черный, тихий, как сова, мотор.

Во втором стихотворении рожок автомобиля таинственно напоминает поэту о его измене:

…Автомобиль пропел вдали В рожок победный. Глядись сквозь бледное окно, К стеклу прижавшись плотно… Глядись. Ты изменил давно, — Бесповоротно.

Мотив пустынности жизни и непоправимости измены, прозвучавший в рожке мотора, вырастает в трагедию Дон-Жуана, изменившего «Деве Света» — Донне Анне. «Прекрасная Дама», сходившая к поэту в солнечной лазури в дни его юности, «спит, скрестив на сердце руки». Изменник обречен Року («Выходи на битву, старый Рок»). И на его вызов Рок-Командор «тихими, тяжелыми шагами» вступает, в дом. Магическим искусством создано впечатление погребального великолепия последней ночи Дон-Жуана. Глухими, каменными словами, как «хриплый бой ночных часов», изображена траурная пышность спальни. Повторения усиливают мертвенное сцепление ожидания:

…Холодно и пусто в пышной спальне, Слуги спят, и ночь глуха. …В пышной спальне страшно в час рассвета. Слуги спят, и ночь бледна. …В час рассвета холодно и странно, В час рассвета — ночь мутна.

И вот — приближается Рок. В «снежной мгле поет рожок» пролетающего мотора; стучат шаги Командора. Из сказочной дали легенды звучат слова:

Ты звал меня на ужин — Я пришел. А ты готов?

Дон-Жуан безмолвен. Тишина. Часы бьют в последний раз.