Учитель. Помощь ли это? — Вы одержали верх над комсомольцем, но победа ваша является лишь внешнею победою, а потому и непрочною. Разумеется, он не умен и не добросовестен. Однако в основе его воинствующего атеизма могут лежать и некоторые серьезные мотивы, которые нужно было вскрыть и, если возможно, разрушить. Я согласен, что наивными и неточными ссылками на науку атеизма не доказать, ибо немало ученых, которые в Бога верят, часто, сказал бы я, верят слишком наивно. Согласен также, что нелепо опровергать веру указанием, да еще сомнительным или неправильным, на ее происхождение и будто бы классовую природу. Однако, устранив все это, вы еще не доказали, что вера имеет основание, а не является человеческою иллюзией. Может быть, вера — субъективное свойство, которое у одного есть, а у другого отсутствует, и никто не в состоянии убедить других в законности и правильности своей веры. Само собой понятно, что вера в Бога — большое утешение, особенно при нынешних тяжелых обстоятельствах или здесь, где не «мстят, а исправляют». Но что прикажете делать, если я, например, по совести могу принять только доказанное моим разумом и, при всем желании приобрести веру, не хочу во имя чувства человеческого достоинства и своей свободы закрывать глаза. Возможно, что

не дающее, впрочем, права отрицать бытие Божие категорически.

что подобное, хотя и в очень примитивной форме, испытывает наш комсомолец. Я не знаю, есть Бог или нет Бога, и не хочу обманывать себя ни в ту ни в другую сторону.

Отец. Вы, значит, сомневаетесь?

Учитель. Да, сомневаюсь.

Отец. Если ваше сомнение не равнодушие, я вам не завидую. Вас тогда жалеть надо.

Учитель. Может быть. Но выхода ни вы, ни кто другой мне не укажут; и всякие споры о вере бесплодны.

Отец. Зачем же тогда вы спорите со мною? Видно, что–то у вас болит. Видно, есть у вас какая–то, пускай, самая слабая, надежда: «а вдруг, кто–нибудь мне и докажет, что Бог существует». Думаю, вы

Необходимо поэтому рассмотреть сомнение беспристрастно, т. е. не упорствуя в нем, во что бы то ни стало, и

не совсем ошибаетесь. Надо только беспристрастно подойти к вопросу. Если вы хотите сомневаться, если любите именно свое сомнение,

— вы не беспристрастны. В этом случае вы уже закрыли глаза, чтобы не видеть доказательств. Но неверно, что «научно», доводами разума бытие Божие совсем недоказуемо; хотя неверно, что доводами разума или «научно» оно доказуемо вполне и до конца. В достаточной мере Бог дан не горделивому разуму, а смиренной вере. Бог уходит от человека, если человек любит только себя и свое сомнение, если он в сомнении своем упорствует. Для того, чтобы победить сомнение, необходимо не упорствовать в н е м, а верить и любить.

Учитель. Но как же я могу верить, если мне не позволяет этого мой разум? Я не хочу отказываться от моего сомнения потому, что не хочу быть неискренним с самим собою. Вы же предлагаете мне отвергнуть мои сомнения, ибо они для меня тяжелы, й сделаться слепым и не рассуждающим рабом того, во что верят и чем счастливы другие.

не смешивая веры с необоснованным доверием, тем более, что даже сомневающийся во что–то верит.

Отец. Вы смешиваете веру с необоснованным доверием. Необоснованное доверие, действительно, слепо и унижает человека, ограничивая его свободу. Вера же совсем не слепа, свободна и обоснована лучше всякой науки. И вы напрасно предполагаете, будто сейчас вы не раб многих ходячих непроверенных мнений и не раб самого вашего сомнения. Желаете — рассмотрим оба эти вопроса.