может быть любой иудей, всякий религиозный человек. А между тем сказать, что Богочеловеков множество, — все равно, что признать множество богов. Бог же один. Допущение множест

ибо Бог один, чему

ва богов — бессмыслица. Если богов много, ни один из них не есть бог, и совсем нет Бога. Ведь тогда каждый Бог ограничивает, обусловливает всех других, а все они его обусловливают, т. е. нет безусловного, абсолютного существа.

не противоречит само Богочеловечество.

Учитель. Однако вы сами говорите о Богочеловеке как о Боге и человеке. Следовательно, вы должны признать, что человек обусловливает, ограничивает Бога и что Бога нет. Как же это так?

Отец. Богочеловечество не двойство Бога с человеком, а истинное их двуединство. Поэтому здесь нельзя говорить о принудительной данности человека Богу или Бога человеку. С другой стороны, человек ограничивал бы Бога, будь человек чем–то, самостоятельным бытием. Но он — творение Божье, т. е. перед Богом — ничто. Бог творит человека из ничто, как вы сами усмотрели. Человек без Бога и вне Бога не существует, хотя в Боге и с Богом он не Бог. Но «ничто» Бога ограничивать не может, т. к. «ничто» не существует.

Учитель. Все–таки, если человек не есть Бог, он в каком–то смысле и существует.

Отец. Весь вопрос, в к а к о м. Не смешивайте безусловного бытия с обусловленным. — Бог создает человека из ничто, и человек, как человек, в ничто и возвращается. Перед Богом бытие человека — ничто. Но этого самого ничтожного человека Бог соединяет с Собою, обожает, делает человеком в Богочеловеке. Помните, что мы вчера говорили по поводу двуединства? — Есть высшее, чем Бог и человек, но это высшее и есть Бог.

Учитель. Помнить–то помню, да плохо вас понимаю.

Отец. Христианская истина не легко дается горделивому разуму, хотя она доступна наивной вере ребенка. Поймите смысл относительного, условного своего бытия, поймите до конца свое «ничтожество», возгордитесь своим смирением. Тогда христианская истина станет для вас ясною, и легко приемлемою, бременем удобоносимым. Обратитесь к религиозно–церковному опыту и вникните в учение Церкви о единой Ипостаси или Личности Иисуса Христа. А пока поверьте, что в Церкви ваших недоумений не существует, что для церковного сознания человек не ограничивает своего Творца. Допустите это хоть временно, как предположение, для того, чтобы жизнью веры потом удостовериться. Ведь не разговоры же делают человека христианином.

У ч и т е л ь. Хорошо. Не станем пока углубляться в этот вопрос. Но простите меня — мы, кажется, отвлеклись в сторону, и я потерял нить беседы.

Отец. Мы говорили о том, что человек не ограничивает Бога, так как нет человека вне Бога и без Бога, а в Боге человек с Богом двуедин. К ничтожеству же человека нас привело утверждение, что Бог, как

существо абсолютное, один. Если же Бог один,

то один и Богочеловек, а не множество Бого–человеков.