—Прогонять помыслы, противиться им могут только святые, а нам от них надо бегством спасаться...

— Да, Батюшка, когда очнусь, начинаю творить молитву Иисусову...

—Вот про это-то я вам и хотел сказать. Сразу у вас нет своих сил бороться с помыслами, призывайте Господа Иисуса, и имя Его будет прогонять от вас помыслы. В грех они, как я уже сказал, поставиться не могут. Например, разве вы виноваты, что, когда отворили дверь келий, вас охватил ветер и засыпало снегом. Никакой в этом вины нет. Но если вы видите, что вам не под силу идти при такой вьюге, то можно спастись только бегством, именно: захлопнуть дверь. А другой, покрепче, пожалуй, и пойдет по этой вьюге. Нам до таких далеко. Они могут, подобно Давиду, выходить на единоборство, но не с голыми руками. Заметьте, с чем вышел Давид на Голиафа? С камнем. А что значит камень? "Камень же бе Христосъ". Вдумайтесь-ка в это.

В этот же вечер Батюшка говорил мне:

—Нам, т. е. стоящим на таком посту, несущим такое послушание, нельзя отдыхать. Сегодня я очень плохо себя чувствовал и думаю: надо отдохнуть, лягу. "Брат Никита, — говорю я, — сегодня не будем отпирать женскую половину, в первый раз за три года. А я лягу и часов до трех не будите меня". Лег, а помысл говорит: "А может быть, там пришла какая-нибудь раба Христова со скорбью, или другой какой насущной нуждой своей, — как же так? Надо отпереть". Позвал брата Никиту, сказал, чтобы он открыл, а сам встал: вскоре вся слабость прошла. А там, действительно, пришли такие, которых надо было принять. И вот как Господь подкрепляет в таких случаях...

Подобные же происшествия Батюшка рассказывал и раньше. Например, Батюшка не мог совершенно читать при огне вследствие страшной рези в глазах. Когда Батюшку посвятили во иеромонахи, он заявил, что при огне служить не может, а о. архимандрит отвечал, что Бог поможет. И действительно, Батюшке была дана возможность служить при огне. А теперь даже и пишет, и читает, и вообще имеет возможность работать при огне, так как этого требует его положение.

8 марта 1909г.

Сегодня воскресенье, неделя св. Иоанна Лествичника, но ему службу не правили, так как память 40 Севастийских мучеников иж во езере приходится на понедельник, а служба правилась им сегодня. Вчера за бдением я первый раз читал паремии. Итак, пришлось читать паремии св. мученикам.

14 марта.

Однажды Батюшка говорил мне: "За советом надо обращаться к одному кому-нибудь. То, что я сейчас говорю, чрезвычайно важно, и блаженны те, кто это знает. Бывает так, что придет кто-нибудь в Оптину, посоветуется с одним, потом с другим, иногда у трех-четырех побывает. Каждый советует по-своему, и у вопрошающего получается смущение: он не знает, как поступить, чьему совету последовать. А нужно было спросить у того, к кому он первому пришел, и что тот посоветует — принять во внимание, считая это за волю Божию."

17 марта.

Иногда Батюшка рассказывает и говорит много, что хотелось бы записать, да нет времени и возможности. Сегодня после обеда Батюшка стал ложиться отдыхать. Я был с ним, укрыл его, когда он лег. Когда Батюшка раздевался, он начал говорить:

—Ни у меня, ни у вас, конечно, нет в мыслях расстаться друг с другом. Но право, хорошо помереть в такие годы, когда душа ваша еще не очерствела, и у нас в скиту...

— Да, — говорю я, — мое желание — остаться навеки в скиту и лечь здесь в могилу. Но только пр. Иоанн Лествичник говорит, что "неочистившиеся, аще желают смерти, поступают безумно..."