По его глубокой мысли последствием греха скорее могло бы быть прекращение рождений, а не рождение, и если рождение осталось и после греха, то только потому, что благословение рождения дано было ранее греха, а благословения Божий неотменяемы, «Бог не налагает проклятия на жену, чтобы она не рождала, потому что раньше благословил ее» (Быт. 1, 28). «Я не лишаю тебя способности рождения, так как навсегда дал тебе благословение, но ты будешь рождать в болезнях и страданиях»[272].

     В рождении людей друг от друга он видит не ниспадение людей в животное состояние вследствие греха, а средство для достижения высокой моральной цели.

     «Для чего все мы не происходим от земли, как Адам? — спрашивает он и отвечает. — Для того, чтобы рождение, воспитание и происхождение друг от друга привязывали нас друг к другу. Потому-то Он (Бог) не сотворил и жены из земли»[273].

     Таким образом, ни один из доводов в пользу Григория Нисского не остался не опровергнутым у блаженного Августина и Златоуста.

     Мы уже упомянули два случая безгрешного рождения. Рождение Евы и рождение Христа отвергают теорию греховности рождения по самому его существу. Но и помимо того эти случаи дают нам возможность путем сличения их с остальными «зачатиями в беззаконии и рождениями во грехе» (Пс. 50, 7) выяснить, что именно является ненормальным в родовой жизни грешного человека, и таким путем подготовить почву для решения вопроса о второстепенных целях брака.

     Прежде всего необходимо установить, что дарование бытия Еве с библейской точки зрения было подлинным рождением ее от Адама.

     Учебники священной истории, по своей обычной манере упрощать[274] и принижать библейское повествование до уровня понимания самих составителей, представляют дарование бытия Еве как последний момент, как завершение творения.

     Не то мы видим в самой Библии. По Библии, жена лишь implicite (букв. приложима [к мужу]), лишь в муже создана в шестой день творения (Быт. 1, 27), бытие же в качестве отдельной личности вне шести дней творения получает тогда, когда творение в собственном смысле было уже закончено и когда началось промышление Божие о мире, выразившееся, например, во введении Адама в рай, в даровании ему заповеди, в приведении к нему животных. Дарование бытия Еве и потому не могло быть творением, что творение жены после творения мужа противоречило бы общему ходу мироздания, восходившего от бытия менее совершенного к более совершенному. «Низшее созидается прежде, а потом уже высшее и важнейшее»[275], — не раз указывает Иоанн Златоуст в своих беседах о творении мира.

     И действительно, Библия говорит не о творении Евы, а о рождении ее от Адама. Для значения происхождения Евы она не употребляет глагол, означающий творение (еврейское «бара»), который употреблен в повествовании о творении мужа[276], а употребляет глагол «бана» — образовал, построил. С этим сообразуются и переводы. В переводе LXX употреблен термин ??????????, в Вульгате aedificavit, то есть опять-таки «образовал», «построил». Официальный английский перевод употребляет слово с широким значением made, но в примечании поясняет, что еврейское слово означает Built, то есть «построил». В таких же выражениях Библия говорит об обычном рождении как виде творчества Божия.

      Твои руки трудились надо мною, и образовали... меня (Иов 10, 8), — говорит Иов Богу. Руки Твои сотворили меня и устроили меня, читаем в Псалтири (Пс. 118, 73). Рождение, как мы уже видели, есть тоже творение, и единственное отличие рождения от творения начального, что здесь новый организм творится не из ничего и не из неорганизованной материи, а из такого же другого организма. Но Ева творится не из ничего и не из земли, а из организма Адама, и, следовательно, ее творение является рождением. Книга Бытия говорит, что творение Евы состояло в том, что она была взята от мужа (Быт. 2, 23). Жена от мужа (1 Кор. 11, 12) — повторяет Апостол Павел. Та же книга Бытия говорит и о самом способе взятия жены от мужа. Она говорит, что Бог образовал жену, выделив часть его тела, ребро или сторону[277]. И слова Адама жене: Вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей (Быт. 2, 23), — указывают именно на кровное родство, на родство по рождению. Подлинно ты кость моя и плоть моя (Быт. 29, 14), — говорит Лаван племяннику своему по матери Иакову Я кость ваша и плоть ваша (Суд. 9, 2), — говорит Авимелех братьям матери своей[278]. Как у апостола Павла, так и в древней церковной письменности рождение Евы от Адама является фактом, из которого они делают много важных догматических и моральных выводов. «Обрати внимание на точность Писания, — советует, например, Златоуст[279]. — Оно не сказало «???????», но «??????????». Не другое творение произвел, но, взяв уже от готового творения некую малую часть, из этой части построил целое существо». Еще решительнее говорит он в другом месте, прямо называя происхождение Евы рождением: «Если тебя спросит иудей: скажи мне, как родила Дева без мужа, то спроси его и ты: "А как родил Еву Адам без жены?"»[280].

     И это первое рождение, по учению церковных писателей, не является каким-то исключением из ряда прочих, а входит в их число, являясь для них как бы типом, нормой. «Рождение есть исполнение изречения: «Вот это кость от костей моих», — говорит святой Мефодий Патарский в своем «Пире десяти дев»[281]. О рождении Евы как безгрешном рождении и типе рождения говорит и святой Кесарии: «Господь, образуя Еву из Адама, показал, что совокупление и рождение детей, согласное с законом, свободно от всякого греха и осуждения»[282].

     «На первом человеке нам показано, как должно происходить новое поколение»[283], — говорит Златоуст.

     Но, как мы видели, сторонники теории Григория Нисского указывают на однополый характер рождения Евы. Хотя бы и так, это не лишило бы силы того вывода, что рождение само по себе не греховно, и подтверждало бы положение, что рождение и брак — совершенно особые факты, а однополость первого рождения можно бы объяснить лишь vis maior (превосходящей силой) — отсутствием другого пола, а не греховностью двухполого рождения. Однако, вряд ли с точки зрения библейского текста можно говорить об однополости рождения Евы. Библия говорит, что человек с самого начала был создан если не как «иш» и «иша», как два лица мужа и жены, то во всяком случае, как «захар» и «нкэва», то есть как одно лицо, но с двумя природами— мужской и женской (Быт. 1, 27), тогда как в виде двух лиц он является уже много позднее, после создания жены как особого лица. Обычно сливают Быт. 1, 27 и Быт. 2, 22 и видят в первом месте лишь как бы суммарное предвосхищение того, что детально изложено во втором. Однако вряд ли можно остановиться на таком понимании, ибо этому мешают следующие соображения:

     1. Нельзя отождествлять «захар» и «нкэва» (Быт. 1, 27), с «шп» и «иша» (Быт. 2, 23, 24), ибо первое означает лишь женскую и мужскую природу, второе же мужа и жену как личности.