III

Но могут сказать: у Церкви должны быть свои особые, отличные от условно-научных - безусловные пути, которые позволяли бы Церкви всегда правильно ориентироваться в прошлом и, так сказать, непосредственно чувствовать свои же собственные корни в истории.

Да, должны быть - это несомненно. Но их нет, нет не в действительности, а нет в рассуждениях и писаниях тех, кто говорит об исторической Церкви. Если бы в душах пишущих и говорящих об этом появилось хоть самое слабое предчувствие этих особых путей - то ведь они должны были бы прежде всего увидеть, что для Церкви то, что было, с тем, что будет, вовсе не имеет такой принципиальной и существенной разницы. Если у Церкви должно быть зрение на прошлое, историческая память, то у нее должно быть столь же сильное зрение и на будущее - пророческое проникновение. Если у Церкви есть определенные сведения о первых временах своего видимого появления в мире, то у нее есть столь же достоверные свидетельства о своей роли и в последние времена. Но раз в церковном сознании снимается обычно неустранимая грань между прошлым и будущим, если ему зараз и одинаково открыто как то, так и другое, - то, конечно, нечего прошлое - историю - делать исключительным и единственным источником для заполнения признаками понятия Церкви - и превращать бесконечно стройную, несущую в себе спасение от всего хаоса теоретических заблуждений - идею Церкви - в нестройное путаное и, как увидим ниже, внутренне противоречивое quasi-понятие "историческая Церковь"! Тем более, что ведь ссылающиеся на историю берут ее не такою, какою она воспринимается Церковью - церковным сознанием; и даже не такою, какою она представляется незаинтересованной беспристрастной науке, а в виде какого-то беспринципного хаоса голословных и голых утверждений, лишенных всякой психологической убедительности и разодетых лишь в мнимо-научные перья.

Но если, принявши непринципиальную разницу для церковного сознания прошлого и будущего, - вычеркнуть из термина историческая Церковь - признак исторический как односторонний, и ввести объединительный признак, напр., того, что Церковь человеческая или земная, - то ведь от термина историческая Церковь ничего уже не останется.

Выражение историческая Церковь не выдерживает проверки еще и потому, что для сознания верующего она заключает в себе внутреннее противоречие, которое вскрыть нетрудно.

Для сознания верующего историческая Церковь должна звучать так же, как исторический Христос; должна возбуждать те же мысли и недоумения.

Исторический Христос... Почему не просто Христос? Разве, помимо Христа исторического, есть еще другой Христос? Да, есть, но только не для верующих. Для людей, признающих Христа как простого человека, несомненно есть два Христа. Один настоящий, образ которого выясняется результатами исторической критики, - еврейский раввин, лишенный всякого ореола чудесности и сверхъестественности; другой - Христос верующих, легендарный, не настоящий, изукрашенный вымыслом. И вот для таких людей - исторический Христос действительно имеет определенный смысл - как противоположность другому Христу, не историческому, т.е. не настоящему. В устах же верующего слово "Христос исторический" есть нелепость или кощунство.

И совершенно такая же нелепость и такое <же> кощунство в устах верующего будет и слово "Церковь историческая".

Церковь одна. Та церковь, которая была в предвечном Совете у Бога, есть именно та самая Церковь, которую стяжал Своею Кровью Христос, с которою пребудет до скончания века и которую, ждет как предвечный Жених. Церковь одна, как один Христос, и христианское сознание не может даже отвлеченно представлять Ее дробной. Церковь как Божия мысль есть уже то Богочеловечество, видимое начало которому в определенное историческое время положил Христос. И, значит, какого-нибудь разделения на Церковь историческую и (следовательно) на какую-то неисторическую - делать нельзя.

Таким образом, с выражением историческая Церковь верующим приходится расстаться. Оно не относится к определенной, в себе самой устойчивой величине - а есть лишь случайно, благодаря слабости церковного сознания, широко распространившаяся аберрация мысли.

Вместе с этим должна рухнуть и вся цепь аргументов, основанных на "исторической Церкви", и защитники всякого хлама и рухляди, с одной стороны, и проповедники Церкви Иоанновой, с другой, - пусть ищут себе опоры в чем угодно, только не в бесценной и полной бесконечного смысла идее Церкви.

РАЗГОВОР О ЛОГИКЕ С СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТОМ

Недавно мне пришлось быть свидетелем такого характерного разговора.[121]