роди же ага/рь раба, от авраама. раба ро/бичишть. и нарече аврамъ иIмя ему измаилъ. изнесе же // и моисеи от синаискыя горы / законъ. а не блгагодать, стень а не / истину… тогда убо отключи Богъ ложесна сар'рина. / и заченьши роди исаака свобо//дьнаа свободьнааго… и родися благодать. / истина а не законъ. сынъ а не / рабъ. і ако (отдоися отрочя / ісаакъ. и укрeпе. сътво/ри авраамъ гоститву вели/ку. егда отдоися ісаакъ сынъ / его. егда бе Христос на земли и еще / не усъ (?) благодать укрепила бя/аше. но дояшеся… егда же уже отдоися и укрeпe. и явися благодать | Божіа всемъ человекомъ… (170б–171б).

Основное противопоставление закона и благодати обрастает дублирующими их парами: не только Агарь и Сарра, работная и свободная, раб и сын, Измаил и Исаак, тень и истина, но и иудеи и христиане, оправдание и спасение, обрезание и крещение, луна и солнце, мрак и заря, ночной холод и солнечное тепло, сей мир и будущий век, земное и небесное, теснота и пространство, скупость и щедрость, страх и любовь, левое (кривое) и правое, Манассия и Ефрем, малый и великий, меньший и больший, ветхий и новый, старый и юный, одно место и вся земля, сокращаться и расплодиться, сушь и роса/дождь, сохнуть и наводняться, отходить и приближаться, ветхие мехи и новые люди и т. п. [285] Ср. лишь небольшую часть этой антитетической картины:

и креще/ніе благодатьное обидимо / бяаше от обрезанiа законь/нааго (172а); Отиде бо светъ // луны солнцю въсіавъшу. / тако и законъ. благодати. явль/шися. и студеньство нощь/ное погыбе. солнечьнеи тепло/те землю съгревши. и у/же не гърздится въ законe / человечество. но въ благодeти пространо ходитъ. иудеи бо / при свeшти закон'неи де/лааху свое оправданіе христі/яни же при благодетьнеиeмъ / солнци свое спасеніе жиждють. (173а); … да будеть су/ша на руне токмо. по всеиже // земли роса… законъ отиде — по всеи / же земли роса, по всеи же зе/мли вера простреся. дождь / благодeтныи оброси… (174б–175а); лепо бо бе благодати и істине / на новы люди въсіати. не въ/ливають бо по словеси Господню. вина новааго ученіа благодать/на. въ мехы вет'хы. обетъ/шавъши въ иудестве. / аще ли. то просядутся ме/си и вино пролеется. не мо/гъше бо закона стеня уде/ржати. но многажды идоло/мъ покланявшеся. како и/стин'ныа благодати удержать / ученiе… вера бо благодатьнаа по всей зе/мли простреся… и за/кон'ное езеро пресоше. еванге/льскыи же источникъ наво/дни вся (180а–180б) и т. п.

Объем подобных упражнений в антитетизме столь значителен (во всяком случае в первой половине I, т. е. 169а–174а), что весь указанный фрагмент распадается почти без остатка на два подтекста — закона и благодати, каждый из которых имеет свой особый локальный словарь и инвентарь поэтических образов. Ключевые слова (закон и особенно благодать) этой части СЗБ в концептуальном плане вместе с тем выступают как ядро, вокруг которого разворачивается образная структура. Одной из особенностей этой структуры является известная ее размытость, возникающая в результате многократного употребления метонимических ходов и связанных с ними семантических сдвигов, которые, накапливаясь и трансформируясь в образном поле текста, приводят иногда к довольно смелым и неожиданным образам. Ср. пример, обнаруживающий механизм рождения подобных образов:

і яко отдоися отрочя / icаакъ. и укрепе. сотво/ри авраамъ гоститву вели/ку. егда отдоися ісаакъ сынъ / его.

[–>] егда… еще не оус (?) благодать / укрепила бя/аше. но дояшееся… (171б),

т. е. образ вскормленной грудью благодати; ср. еще: «и законъ посемь яко вечeрьнеи зaре погасе» (179а), т. е. — в экспликации — вечерняя заря гаснет — закон гаснет. Дополнительные предпосылки к созданию такой способствующей порождению образов этого типа ситуации обнаруживаются, в частности, при образовании прилагательных от слов законъ и благодеть и отнесении их к существительным, которые в сравнении (или в конструкциях типа Nom. Sg. [закон, благодать] & Gen. Sg. [слово, уточняющее объем предыдущего], ср. *благодать крещения при крещение благодатное и т. п.) соотносятся с законом или благодатью, как, например: