яко не пре/зре до конца твари своеа / идольскыимъ мракомъ оде/ржиме бытиe и бeсовьскы/имъ служеванiемь гыбнути. Но оправдe прежде / племя авраамле. скрижаль//ми и закономъ. послeжде / же сномъ своимъ вся языкы / спасе. евангеліемь и крщенiемь. / въводяа въ (обновление па/кыбытіа. въ жизнь вечь/ную (168а–168б).

Сразу же вслед за этим вводится одна из важнейших сквозных тем СЗБ — хвалы и славы («да хвалимъ его / убо и проcлавляемь. хвалимааго»), фонетически поддержанная симметрично расположенными последовательностями "(х)вал" — "(с)лав" (и продолженная темой поклонения: «и поклонимся ему. / ему же покланяются…»). Ср. далее:

къто / не прославить, къ(то) не похвали/ть. къ(то) не поклониться вели/честву славы его (176а) [с той же последовательностью тем]; и вся земля да / поклонить ти ся… и хвалите Господа… и похвалите вси лю/діе… хвално имя Господне… надъ небесы слава его… и хва/ла твоа на коньцихъ земля… да / хвалять имя Господне (183б–184а); хвалить же по/хвалныими гласы… чтyть и славять… похвалимъ же и мы… малыими похва/лами… поминаются ныне / и словуть… Сіи славныи отъ славныихъ… (184б–185а); похвалимъ от че/стныи и славныи… Христосъ славится (187б) и др. [306]

То общее и различное, которое характеризует два ключевых понятия СЗБ закон и благодать, отражено и на лингвистических уровнях текста, начиная с звукового. Помимо уже сказанного о признаках, по которым противопоставлены друг другу эти два понятия, существенно напомнить и об их языковых различиях: masc. — fem., простое (однокоренное) слово — сложное (двучленное) слово, двусложность — трехсложность (применительно к XI в. точнее, видимо, исходить соответственно из трех- и четырехсложного слов), ударное "о" — ударное "а" [307] и т. п. Идея связи–различия закона и благодати так или иначе моделируется в звуковой форме слов, выступающих как образы этих двух понятий или их определения. Характерен сам прием передачи общего и различного по цепи слов, связанных с «закон» и «благодать». Ср.:

и что успе за/конъ. что ли благодать. прежде / законъ. ти по томь благодать. / прeжде с стень. ти потомь / истина (170а; с последовательным сдвигом акцента: 1/ законъ — благодать —>2/ прежде — потомь —>3/ стень — истина) [308] [и далее:] образъ же законe / и благодати. агарь и сар'ра. ра/ботнаа прежде. ти потомь / свободнаа (170а; где обнаруживается сходная цепь передач той же идеи: 1/ законъ — благодать —>2/ агаръ [агарь] — сар'ра [общее: наличие дважды повторяемого "а", одно из которых ударное, и "р"; различное: три слога — два слога; — а́ — а́-; взрывной — фрикативный; і–основа — а–основа] —>3/ работнаа — свободнаа [-або́тн-: — обо́дн-; р —: с/в/, ср. агаръ: сар'ра] —>4/ прежде — потомь [п-: п-; пр-, — жд-: отсутствие согласных; е: о]).

Особую категорию «звукового» притяжения образуют микроконтексты с именем собственным в центре его. Один из самых показательных примеров отметил Якобсон (1975:12) в связи с именем Владимира. Ср., в более расширенной версии:

Володиме/ра… владычеству/юще… не/ведоме земли владычеств/оваша… ве/дома… влодиме/ръ… имя при/имъ… именито… имже… въ вышніимъ… нетле/н'неимъ иерусалиме (= іероусалимe)… (184б–186а) [309].