«...Иисус Наставник, помилуй нас!»

392

Важность визуально–оптического кода святости объясняется не самим фактом наличия этого кода и возможностью строить с его помощью новые сообщения, но онтологичностью цвета как формы и сути святости. Характерный пример противоположного типа — наличие у того же и.-евр. корня *k'ueі — «акустических» употреблений при отсутствии всякой связи с идеей святости; ср., напр., германские примеры в основном с идеей энергичного, бурного, нарастающего (во всяком случае не–нейтрального) звукоиспускания — «громко, бурно кричать», «хохотать», «ржать», «вопить», «гудеть», «свистать» (ср. и слав. *svistati, лит. svyksti), «жужжать», «шипеть» и т. д. — вплоть до «шептать», ср. исл. hvia, шведск. диал. hwija, ср. — в.—нем. wihe–n-, wihe–ren, др. — в.—нем. (h)waijon, нем. weihen; др.—исл. hvina, hvinr, др.—англ. hwinan, hwinsian, др. — в.—нем. winiwson, нем. winseln, др.—исл. hviskra, hvisla, др.—англ. hwiscettan, hwistlian, др. — в.—нем. (h)wispalon и др. (Pokorny 628).

393

Однако элемент входит и в довольно обширный словарь «негативных» терминов, обозначающих нарушение (преступление) святости — святохульство, святокупство, святоборство, святотатство, святоотступничество, святоненавистничество, святогонство и т. п.

394

Характерный пример — русск. (западн.) святый–мел, «освящаемый, по стар, обычаю в крещенский сочельник; крестьяне ставят им кресты на дверях, а остаток сберегают как лекарство» (Даль ІV3, 96) и т. п.

395

Кстати, нет серьезных оснований, во–первых, отделять лежащий в основе этого компонента корень *uоіk — (: *uеіk) от и.-евр. *ueik- II (см. Pokorny 1128–1129); лит. vеikti "делать", "работать", véikus "скорый", готск. weihan "побеждать", лат. vіnсо (victum), др.—ирл. fichid и т. п., а во–вторых, и.-евр. *ueik- II от *uеіk- I «aussondern» (по определению Покорного), поскольку *ueik- I предполагает обособление, выделение именно как результат возрастания, вы- и перерастания, сильного и энергичного движения по преодолению средне–нейтрального уровня. Если это верно, то в общий и.-евр. корень *uеіk — (I, II) естественно включаются не только др. — инд. vinakti, vivekti, авест. аvа–vаeк- и т. п., но и обозначения жертвы и освящения, точнее — жертвы как объекта, который становится освященным по условию; ср. лат. victima "жертва", "жертвенное животное" и готск. weihs "святой", др. — сакс. wih-, др. — в.—нем. wih(i), нем. weih(en), ср. также др.—исл. ve — "святилище", "храм", др.—англ. weoh, wig "божественное изображение" и т. п.

396

«Русский привет расставания "прощай!" удивительно хорошо по смыслу. Прежде всего, не о чем–нибудь другом, а о прощении; и притом: не теперь однократно прости, но прощай непрестанно во все время разлуки; каждый раз, как вспомнишь обо мне, — прости, чем я тебя обидел. Уж наверное чем–нибудь да обидел: ведь я только человек… Но и это прекрасное слово уже умерло. Оно высохло и затвердело». См. М. О. Гершензон, «Солнце над мглою (афоризмы)», Записки мечтателей 1922, № 5:21.