Если ум содержит в себе истину, то можно говорить о его здравии, лишение же истины есть его болезнь и растление. «Тут бывает то же, — рассуждает владыка Феофан, — что, например, с ягодами. Оставь их, как есть, они скоро попортятся и истлеют, но переполни их сахаром, через варку в растворе его, они приобретают силу противостоять растлению. Так ум, оставленный как есть, скоро портится, а переполни его истиною, и истина сообщит ему крепость и силу противостоять всякому растлению» [101, с. 421].

Когда свет истины освещает мыслительную область человека, когда при этом свете становится ясен и путь истинной жизни, тогда увеличивается энергия, необходимая, чтобы устремиться по этому пути.

Сознание «есть прямое свойство лица и как бы истолкование его… оно, полагая бытие себя и бытие существ внесущих, отличает себя от них и их от себя» [118, с. 196].

У грешника ясного сознания быть не может: он ходит, как в тумане, кружится, как пушинка в вихре. Как полусонный слабо различает предметы перед собой, так и преданный страстям: в гордости он никого не считает выше себя, не понимая, что такое мнение происходит от ослабления возможностей сознания.

Одним из видов сознания является самосознание или самопознание. Оно преимущественно обращено вовнутрь, на осмысление своих поступков и действий. Самосознание очень слабо выражено у человека страстного, лишенного благодати. Условием совершенствования сознания является «возвышение нашего лица над собою и над внешним миром. Где нет сего возвышения, там сознание должно быть мутно, неопределенно, безотчетно и приближаться к животному самочувствию» [Там же]. «Никто, кроме Господа, не может научить истинному познанию себя», — учит епископ Феофан [96, с. 300].

Совесть

Совесть есть общечеловеческое достояние. Она не связана национальными, местными или временными ограничениями. Голос совести слышится в любом человеке, где бы и когда бы он ни жил и хотя бы этот голос имел разные опенки у разных людей, даже у одного и того же человека в разные моменты его жизни.

Обратимся к рассмотрению самого слова «совесть». «Это слово происходит от корня — «ведать», «знать», сознавать. Знать, сознавать, однако, не всякие душевные явления, а преимущественно те, которые имеют прямое отношение к нравственности, к оценке их как добрых или злых, непосредственно полезных или вредных» [177, с. 85].

Совесть не только знает и чувствует нравственные явления и соответственно оценивает их, но и «волит, то есть действует в отношении их, либо отвергая, либо одобряя и содействуя проведению их в жизнь» [Там же]. «Совесть, — говорит епископ Феофан, — я называю практическим сознанием. В этом отношении можно сказать, что она есть сила духа, которая, сознавая закон и свободу, определяет взаимное отношение их» [10, с. 1149].

Совесть в человеческом естестве настолько связана с Богом, что «без Бога она мало способна к делу, для которого имеется в нас» [86, с. 377]. Но и в действии своем она всегда зависима от того, в каком отношении человек стоит к Богу.

Спокойствие совести есть первое условие мирных отношений с Богом, ибо «кто в мире с ней, тот в мире с Богом» [82, с. 243].

Чистая совесть является для человека путеводительницей в жизни и дверью молитвы, освещает и умиротворяет душу. «Как невинное дитя, смело ходит пред Богом чистый совестью и без смущения обращается к Нему в молитве своей» [74, с. 449].

Как разум предназначен открывать человеку иной, духовный, совершеннейший мир и давать знание о его устройстве и свойствах, так и совесть предназначена для того, чтобы «образовать человека в гражданина того мира, куда впоследствии он должен переселиться» [110, с. 1149]. С этой целью она возвещает ему закон той жизни, обязывает исполнять его, судит по нему, награждает или наказывает.

По своей сущности совесть может быть названа ответственным внутренним судилищем, в котором контролируется и оценивался личное поведение человека в конкретном случае его жизни. ‘