Выводы Делафоса курьезны по своей самоуверенности и необоснованности. Было две редакции изучаемых посланий. Основная — маркионитская. Позднейшая есть не что иное, как «католическая» интерполяция. Длинную же редакцию он называет аполлинариевской интерполяцией. Оставив ее в стороне, т. к. она нас никак не интересует, приведем последний вывод Делафоса. Никакого Игнатия нет. Это только «un compose artificiel, un etre fictif.» На самом деле вместо Игнатия Богоносца или Фεοφόροс существовал некий Феофор, епископ в Сирии, апостол монархического епископата. То, что Церковь называет Игнатием есть сложное смешение из этого Феофора и филиппийского мученика Игнатия. Автор так и озаглавливает свое «исследование» — Lettres de Theophore, eveque Marcionite de Syrie (160–180).

Учение св. Игнатия.

Целый ряд богословских тем находит себе ясное определение в посланиях св. Игнатия. В двух местах можно найти у него некие так сказать символические вероопределения. Так, в послании Траллийцам IX читаем: «Итак, не слушайте, когда кто–нибудь будет вам говорить не так об Иисусе Христе, Который из рода Давидова, от Марии истинно родился, ел и пил, истинно был гоним при Понтии Пилате, истинно был распят и умер пред лицом небесных, земных и преисподних … 2. Который истинно восстал из мертвых, будучи воскрешен Своим Отцом; подобно Его воскресению, Отец Его воскресит в Христе Иисусе и нас верующих в Него, без чего мы не имеем истинной жизни ….» А в послании к Смирнянам 11–

3. Воистину при Понтии Пилате и Ироде четвертовластнике пригвоздился нас ради плотию, плодом чего и мы спаслись от Его богоблаженного страдания, чтобы Он мог воздвигнуть условный знак во все времена через Его воскресение для святых и верных Его рабов, будь то Иудеи или язычники в одном теле Церкви Его …»

Отношение к Ветхому Завету.

Св. Игнатий не придает Ветхому Завету того значения, которое ему придавали рассмотренные нами произведения (св. Климента и псевдо–Варнавы) и будущие апологеты, доказывавшие истинность Евангелия ветхозаветными пророчествами. Но он и не отрицает его целиком, как гностики. Во всех его посланиях 39 буквальных цитат или перифраз из Нового Завета, 6 из Ветхого и 1 из неизвестного источника.

Он, в противоположность гностикам, признает единство обоих Заветов. Но он не доказывает от пророчеств; христианство в них не нуждается: «Не христианство, — говорит он, — уверовало в иудейство, а иудейство в христианство, уверовав в которое, всякий язык приводится к Богу» (Магнез. X 3). На замечание: «Если не найду в древних писаниях, то не поверю в Евангелие," он отвечал: «Для меня древнее — Иисус Христос, непреложно древнее — Его Крест, Его смерть, Его воскресение и вера, которая от Него» (Филад. VIII 2). «Божественные пророки жили по Христу Иисусу» (Магнез. VIII 2).

Христология св. Игнатия определенно анти иудейская и антидокетская. Докетизм уже стал в его время реальной опасностью для верных, и поэтому св. Игнатий часто говорит об истинной (άληθως) плоти Христа, о смерти, воскресении и Его человеческих свойствах (εφαγε, επιεν, и т. д.). Он ясно отличает свойства обоих естеств. Например, в послании к Ефес. 7:2: " Единый плотский и духовный врач, рожденный и нерожденный (γεννητός και άγέννητος), воплотившийся Бог (εν σαρκΐ γεvόμεvoc θεός), истинная жизнь в смерть, от Марии и от Бога, сначала страдающий и потом бесстрастный Господь наш Иисус Христос.» Или в послании к Поликарпу III 2: …» безвременный, невидимый (άχρονος, αόρατος), ради нас ставший видимым …» В послании к Ефесянам: «Он Сын человеческий и Сын Божий» (гл. 20).

Кроме того, христология его имеет язно сотериологический характер. «Господь для того принял миро на глазу Свою, чтобы Церковь дышала нетлением» (Ефес. 17). Нетление и воскресение суть дары воплощения Христа. Искупление есть разрушение власти Сатаны.

Упомянув о полемическом характере его посланий, следует указать на следующие места: (Филадельф. 2) — «Итак, как чада света и истины, бегайте раздробления единства и зловредного учения еретиков, от которых исходит осквернение на всю землю» (Иерем. 23:15). В послании Траллийцам X: «Если, как говорят иные безбожники, т. е. неверующие, Он страдал только призрачно, — сами они призрак, — то зачем же я в узах? Зачем я так пламенно желаю бороться со зверями? Стало быть я напрасно умираю? Стало быть я действительно говорю ложь о Господе?» В послании к Магнезийцам VIII: «Не обольщайтесь чуждыми учениями, ни старыми бесполезными баснями. Ибо если мы доселе живем еще по закону иудейскому, то тем как бы исповедуем, что мы не получили благодати.» В послании к Филадельф. VI: «Если кто будет вам проповедовать иудейство, не слушайте его. Ибо лучше от человека, имеющего обрезание слушать христианство, нежели от необрезанного иудейство. Если же ни тот ни другой не говорят об Иисусе Христе, то они по мне столпы и гробы мертвых, на которых написаны только имена человеческие.»

Философского учения о Логосе нет. Христос есть «Слово, происшедшее из молчания Божия» (Магнез. VIII), неложные уста, которыми истинно говорит Отец. «Господь ничего не сотворил без Отца, будучи с Ним соединен» (Магнез. VII). После воскресения Господь ел и пил с учениками, как плотский человек, хотя и был соединен духовно Отцу» (Смирн. III, 3). Этот последний текст также ясно свидетельствует против докетов и содержит не вполне отчетливо выраженное, но несомненно определенное учение о прославленном теле Господа.

Экклесиология представляет собою особый интерес в произведениях св. Игнатия Богоносца. В них очень определенно выражено учение о иерархии церковной. Прежде всего он постоянно зовет к единству, предостерегая от расколов, разделений и ссор. Он в своей екклезиологии впервые употребил термин католическая Церковь (Смирн. VIII 2). Контекст не совсем ясен: «Где будет епископ, там должен быть и народ, т. к. где Иисус Христос, там и католическая церковь.» Проф. Попов хочет видеть в этом выражении не союз поместных Церквей, а Церковь небесную. О союзе Церквей у св. Игнатия нет речи. Каждая поместная Церковь законна в себе, коль скоро в ней есть полнота иерархии (Тралл. III). Церковь на земле находится в рассеянии и не связана общей организацией. Бог, «Отец Иисуса Христа есть общий епископ всех» (Магнез. III). Полнота Церкви исполнится только в царствии небесном. Другие ученые хотят в выражении Католическая Церковь видеть вселенскую полноту верующих (Лайтфут III, 1 стр. 310; Барденхевер, 30; Раушен, 63).

Церковное единство осуществляется в единении верующих с епископом. Без него ничего нельзя делать, ни крестить, ни совершать вечерю любви, ни евхаристию (Смирн. VIII). Без трех степеней иерархии нет Церкви (Тралл. III, Филадельф. VII). Церковь осуществляется в отдельной общине. О соборе поместных Церквей нет еще упоминания.

В этой иерархической структуре церковной общины повиновение епископу уподобляется повиновению Богу (Тралл. II). Ничего не говорится об апостольском преемстве епископской власти. Епископ — образ Бога; пресвитеры — образ собора апостольского (Магнез. VI, Тралл. III, ΧII, ΧΙII).