Въ время же оно откровено бысть преподобнеи Еуфросинии, яко хощет Богъ предати Росиискую землю неверными обладаннеи быти. И помолися Христова раба о неи, паче же Суждаля града прошаше избавитися ему неприкосновену. И извести си Бог во откровении, сне тонце, вопль злобы живущих страны сея во всѣх градех: взыде пред Мя и время воздаянии их; прииде беззаконии ради, яже дѣютъ; сих ради предам ихъ языку неразумну, да поне сими горшими накажются людие си. Се же видѣние повѣда черноризицам праведная.

И малу времени минувшю, воздвиже Богъ Батыя царя от Болшия Орды и глаголъ праведныя збысться. Тѣм же и все православие въ страсе велице утѣшняемо бяше, Богу бо тако попущающу грѣх ради наших и къ исправлению человекъ наводящу, ово гладом, ово пожаром, таже и смертоносиемъ и межьусобныя брани. И сими не исправляющимся — наводит немилостивное и тяжчаишее иноплеменных нашествие, да поне сими уцеломудрятся и обратятся от грехов своих. Яко же пророкъ рече: «Егда убиваше их, тогда взыскаху Его, обращахуся и утре неваху к Богу». Сице бо бысть при плотнем пришествии Господа нашего Исус Христа. Не хотяще июдеи от вервеи бичя терпѣти, таже что потом? Упасеши их, рече, палицею желѣзною, и яко сосуды скуделничя сокрушиши я, и прочая. Первое убо малым наказует, та же на непослушливых великая зла наводитъ. Яко же пророкъ глаголеть: «Аще хощете, послушаите мене — благая земная снѣсте, аще ли не послушаете мене, оружие вы поясть», и поне же, яко же преди рекохом.

В лѣто 6746 прииде царь Батыи в силе мнозе и гордости. Руским же князем тогда не в строении мятущимся межь собою межьусобною бранию. Царь же Батыи рыкая на все православие, брани побежая, противным полком одолевая и грады разоряя, никому же могущю противитися, но мнози по пустыням и горам непроходным крыяхуся, иде же дивии звѣрие жилище имѣяху. Ту все человѣчества исполнено бѣяше.

Великому граду Владимеру уже взяту бывшю, в нем же все православное християньство избиени быша, инии же в плѣнъ поведени быша и по различныхъ странах и землях расточени быша. А иже во окрестных градех сущии видяще, ибо нѣсть помогающаго, ни же избавляющаго, начаша дань даяти, елико хотяху погании.

Ополчишася убо погании множество много при граде Суждале. Гражене же сѣдяху во граде. Блаженая же Еуфросиния с великою и черноризицами не отступивше от монастыря своего, с великым воплем вопияше, молящися к Господу, руцѣ воздѣюще на высоту, да ущедрит Господь град Суждаль и в нем люди Своя. И яви еи Господь въ явлении: «Не скрыю от тебе, яже хощю творити. Азъ, милуя, наказую люди сиа безаконии ихъ ради, предам град, и мнози от живущихъ в немъ в заколение будут, инии же плѣнени будут. Тебе же завещаю со живущими с тобою почесть мира креста Моего знамением хранити мѣсто Матере Моея». И се внезаапу свѣт неизреченныи явися над святым мѣстом тѣм, во свѣте же явися животворящии крестъ. И два огнеобразныи свѣтовидны юноши, луки[685] в руку их напряжены и стрѣлы наложены. И вопроси Божиа угодница, что суть сиа? И рекоста еи свѣтоносцы: «Крестъ есть избавление и спасение от всякаго врага, стрѣ лы же въ сердца невѣрных, еже не прикоснутися им мѣсту Матере Господня. И возврати тися им устрашеным и отогнаном силою Господнею, пославшаго нас хранити тебе со живущими с тобою на мѣсте сем».

Виде же праведная Еуфросиния черноризицъ от другиа обители женскаго монастыря бѣжати хотѣвшим во град. Единым быти от них усекновенным, а другым плененым, а инии же прибегоша къ святеи. Сему же от Бога явлению бывшю святеи и вся тако сбышася, погаными убо граду взяту бывшу. Плачь и пагуба бѣ велика гражаномъ, избиени быша мнози, оставшие же в плѣнъ поведени и с ними бѣжавшая во град черноризица избиени быша, инии же пленени. Пребывшим же со святою в монастыри ни един влас отпаде. Яко столпъ крѣпости от лица вражия бысть им молитва преподобныя. Нѣцыи же многы девица во граде в то пагубное время плакахуся горкыми слезами, обещающеся Христу жениху девьство хранити и жилище имѣти у Пресвятыя Богородицы въ обители. Призываху же Христа Бога владыку всѣх, да защитить ихъ молитвами Того рождьшия. И прибѣгаху во обитель къ блаженнеи Еуфросинии, ничем же не врежени от поганых онѣх. Над монастырем же Пресвятыя Богородица свѣт сияше неизреченныи и вси в нем ту сущии со святою черноризицы и девы прибѣгшая из града, славляху Бога. И благодарныа молитвы Тому всылаху сохранитися им.

По разорении же града обхожаху погании издалеча обитель Пресвятыа Богородицы, не могуще приближитися к неи, огнь бо попаляше их от свѣта оного неизреченнаго. Повелѣ же преподобнаа всѣм стати на молитве прилѣжно. Сама же преклонивъ колѣни на долгъ часъ, помолися Богу, владыце Христу, отгнати ихъ от мѣста ея сыны агарины и молитвою ея мнози падоша възнацы[686] и с коньми своими и сокрушъшеся, возвратишася ко царю, повѣдающе ему сицее. Видѣвше же сущии ту во обители черноризица, прославиша Бога и преподобную Еуфросинию.

В другыи же день прииде сам царь Батыи и ста на Ярунове горѣ на брегу рекы Каменица от полуденыа страны, иже имуще путь прямо ко граду Владимерю. И помолися Божиа раба: «Господи владыко, всяческых покрывыи Синаискую гору мраком при угодницы Твоем Мо[и]сии. Покрыи нас благодатию Своею на мѣсте сем, и омрачи очи нечестивых сих». И абие сниде мракъ въ облацѣ и пришедше невѣрнии, поискавше мѣста того и не обрѣтоша.

По взятии же великых градов Владимеря и Суждаля царь Батыи велми возгордѣся и поиде во вся предѣлы земля Росиискыа. Многы побѣды учини и многы сѣча показа, и многим полком рузскым одолѣ, и многы грады раскопа и многы люди помучи и многы люди прельсти и угрози лютым прещением трезлым своимъ повелѣнием. Повелѣ кланятися идолом и вѣровати вѣру бесерменскую. И прииде в предѣлех града Ярославля и бысть ему бои на рекѣ на Сити с великым князем Георгием Всеволодичемъ Владимерскым. И ту уби нечестивыи великого князя Георгиа з братаничем его со князем Василиемъ Васильком в лѣто 6747.

Великому же князю Борису Ростовскому створившю волю цареву. Царь же Батыи повелѣ Елдеге воем заповѣдати да преминут града Ростова, и одаривъ великого князя Бориса Ростовскаго. Повелѣ ему сидѣти на удѣле своея вотчины. И ини же мнози, зряще сицевое, прельстишася, створиша волю цареву. Царь же честь им воздаваше прелестную, яко же и князю Борису Ростовскому, и отпущаше их на своя вотчины. Великому же князю Олександру Ярославичю, внуку Всеволода Владимерскаго, тогда сидящу ему на своем столѣ в Великомъ Новѣграде.

В лѣто 6748 преждепомянутому великому князю Михаилу Черниговскому, отцу преподобныя и благовѣрныя Еуфросинии, держащу Киевъ И приидоша послы от царя Батыа к нему съ словесы льстивыми, и повелѣ я благочестивыи избити. Сам же отиде во Угры и з домашними своими. И бывает тамо пришлецъ в земли чюжеи, яко же Авраам или Ияковъ. А инии бѣжаше в далняя страны от лица Батыа царя, инии же крыяхуся в пещерах земных и пропастех, а инии во граде затворишася и со слезами Бога моляху. По мале же времени граду Киеву взяту бывшю и в нем правовѣрнии людие избиени быша. И что много глаголю: безбожныи царь Батыи всею землею Рускою облада. Сущии же во всѣх градех видяху, яко нѣсть помогающаго им, ни же избавляющаго, начаша дань даяти, елико хотяху погании. Слышав же сия великии князь Михаил бывающая въ всѣх градех руских, паче же во отечествии его матере градовом преименитаго Киева. Велми болит душею и сердцем снѣдается и о безаконии негодует нечестиваго царя, и вѣрою вооружився, яко же Давыдъ на Гольяфа. И паки возвращается х Киеву со всѣми людми своими и с доблим болярином своим Феодоромъ. Слышавше же сия иже в далних странах сущии, пакы возвращаются во своя жилища. Мало же отдохнувшем имъ от бежаниа, и тако начаша их звати к Батыеви, глаголюще, яко не добро есть вам, рече, жити на земли Батыеве и к ханове не поклонившися има. Мнози же от князь приходяще, покланяхуся ему.

Въ дни же тыя благовѣрныи великии князь Михаил предста пред царем с доблим болярином Феодоромъ, обличая нечестие его. Батыи же зело хотяше его превратити от вѣры его и претяше ему муками велми волю его сотворити: поклонитися кусту и идолом и чести сподобитися со отвергшиися Христа. Предпомянутыи же князь Борис Ростовъскии глаголаше благовѣрному великому князю Михаилу: «Не погуби си доброты благородия, створи волю цареву лестию, да не погибнет благоденьствие твое и последи покаяшися». И сими льстивыми словесы благородныи хотяше прельститися, но крѣпляше его доблии его боляринъ Феодоръ: «Не отврещися истиннаго Бога Христа и сущиа веры християнскиа и не створити воли царевы, ни идолом поклонитися». Благородныи же малодушествоваше и хотяше прельститися.

Слышав же сия преподобная Еуфросиния во своем монастыри, яко хощет отецъ ея великии князь Михаил прельститися, цареву волю створити и поклонитися кусту и снести идоложертвеная. Написавъ книгы, по сла к нему скоро со тщанием, глаголюще: «Недостоино тебе, отче мои благыи, от истиннаго пути съвратитися, хощеши бо угодити умирающему царю и пременити истинну на лжи. Изволил еси послушати лстивых словес врага всякоя правды, друга дияволя — князя Бориса Ростовъскаго, им же сам окаянныи недугом прелстися и тебе хощет тъи прельстити. Хощеши цареви тлѣнному угодити, а Христа отврещися. Смотри убо, благыи отче, котораго человѣка волю творити хощеши, разумеи, възлюбленне благородне, поне же мертвъ есть царь и с мертвецы поверженъ. От будущаго суда избавит ли тя, аще прелестем его вѣру имеши и створиши волю его и не обратиши мысли своея. Не тъи же ли суд праведныи скоро постигнет тя, иже ство риша волю его и погибоша. Ты же, благыи отче, послушаи мене, убогаго ти чада: постражи убо, яко добръ воин Христовъ, Ему же живем и Ему же движемся и есмы, цареви невидиму и неистлѣнну, горстию всю тварь сдержащему. Аще ли преслушаеши мне, вѣм бо, отче, отселе чужа есмь тебе. Молю тя, возлюбленне, аще мене преслушаешися, но добляго ти Феодора послушаи, иже благородие твое содержащаго. Вѣси убо и сам, благыи тъи Феодор философом философ есть, иже твое благородие въ благоденьствии бес порока пробави даже и до днесь, а нечестиваго сего царя разрушится царство вскоре, кровь бо православных вопиет на него къ Господу».

Во время же то приидоша книги къ благовѣрному великому князю Михаилу от дщери его преподобныя Еуфросинии, и абие прочет книги. И быв в себе, начат плакати велми и рыдати горко, акы мертвеца, своея душа, поминая неложная уста Господа нашего Исус Христа, Своими благовестникы глаголюща: «Аще кто исповесть Мя пред человекы, исповем его и Аз пред Отцемъ Моим, иже на небесех, а иже кто отвержется Мене пред человекы, отвергуся его и Аз пред Отцемъ Моим, иже на небесех». Аще убо чадо мое Еуфросиниа в нынешнем житии с клятвою отвержет мя, что ми створит Богъ, Его же хотех отврестися и истинне Его солгати. Не отвратит ли лица Своего от мене в день он судныи? И злаа за добраа воздастъ ми. Увы мнѣ, како лукаваго прелестника князя Бориса хотѣх послушати, но благодарю Тя, Господи Боже мои, яко вразумил еси чадо мое Еуфросинию сицевы книгы душеполезны писати ко мнѣ, их же з доблим Феодором чтяше и любляше. Феодор же прилѣжно крѣпляше его, ум же его тѣшашеся, измѣни же ся книг тѣх чтением умъ его, еже пострадати за Христа. И глаголаше Феодору: «Спутниче мои добрыи и неложныи правителю душа моея! Нынѣ убо разумѣх, коего спасениа поищу души моеи, и да не погибнет душа моя от дверии пути животнаго. Нынѣ убо должен есмь с тобою пострадати за Христа». И егда си словеса глаголаше, етери от преступных волхвъ скоро возвестиша цареви. Царь же напрасно повелѣ привести благовѣрнаго князя Михаила и с доблим его Феодором болярином, и испытав, повелѣ их мукам предати. Святии же обличиша лесть его, и не отвергостася Христа, не створиша воли его. Несмыслении же слугы повелѣние царево вскоре скончаша, истинных исповѣдникъ мучиша и ножи убиша.