Как видно, здесь перед нами на лицевой стороне оригинальная древняя форма Символа веры, отличная от Никео-Царьградского, a на оборотной стороне отрывок какой-то молитвы, в которой о. Каброль предполагает конец молитвы предложения.

Фрагмент С (Лицевая сторона?)

(«Тебе предстоят тысячи тысяч и мириады мириад святых ангелов и архангелов: кругом Тебя предстоят шестокрылатые Серафимы) и двумя крыльями они покрывают лицо, двумя ноги и двумя летают. Всё всегда Тебя святит. Но и вместе со всеми Тебя освящающими приими освящение и нас, говорящих Тебе: «Свят, Свят, Свят Господь Саваоф, полны небо и земля славы Твоей». (Оборотная сторона?) «Исполни и нас Твоей славы и удостой низпослать Духа Святаго Твоего на творения сия, и сотвори хлеб Телом Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа, a чашу Кровию Новаго Завета. Ибо Сам Господь наш Иисус Христос, в ту ночь, в которую Он был предан, взял хлеб и, благодарив, преломил и дал (ученикам Своим и апостолам), сказав: (Приимите и ядите все) от него; это есть Тело, за вас даваемое во оставление грехов. Подобным образом после Вечери, взяв чашу, благословив и пия, дал им со словами: Возьмите, пейте все от нея; это есть Моя Кровь, за вас изливаемая во оставление грехов. (Творите сие в Мое воспоминание.) Всякий раз, когда вы будете есть этот Хлеб и пить из этой Чаши, вы будете возвещать Мою смерть, и исповедовать Воскресение, и молиться…».

Несмотря на исключительное значение этой литургико-археологической находки, мы не в состоянии сделать каких-либо решительных выводов по двум намечающимся вопросам, a именно:

1. Где были ходатайственные молитвы? До Sanctus’a, с которого начинается фрагмент С, или после преложения Даров, на чем кончается тот же отрывок? Иными словами, представляют ли собой разбираемые отрывки евхаристическую молитву чисто александрийского, уже вполне определившегося типа, или же это анафора, по своей структуре сходная с Евхологием Серапиона?

2. Как объяснить столь необычный до сего памятника факт эпиклезы до установительных слов?

Епископ Фрир предполагает, что это только предварительная эпиклеза, после которой за установительными словами последует вторая: более полное призывание Святого Духа. [135] Подтверждение этому он ищет в сходстве последней фразы фрагмента С с началом эпиклезы в литургии апостола Марка. Предположение, доказать которое невозможно по причине испорченности фрагмента, но и опровергнуть его безусловно тоже нет оснований. Во всяком случае, этот документ имеет огромное значение не только для истории литургии Египта, но и для вопроса о взаимоотношениях александрийского и римского типов евхаристического канона. Интересна такая подробность: Баумштарк в поисках источников современной Римской мессы указывал еще в 1904 году («Liturgia romana е liturgia dell’Esarcato»), что в древней Александрийской литургии призывание должно было стоять до установительных слов. Открытый через 3 года (1907) папирус Дэйр-Бализэ блестяще подтвердил это. Благодаря находке Флиндерса-Петри проливается немало света на запутаннейшую проблему эпиклезы в Римской мессе. [136]

Перейдем теперь к краткому рассмотрению существующих ныне Александрийских литургий. Не имея возможности исследовать их все по причине их многочисленности, мы ограничимся только тремя, a именно: литургией апостола Марка, литургией святого Кирилла Александрийского и эфиопской.

Прежде всего, в связи с литургией апостола Марка встает вопрос о самом апостольском происхождении этой литургии. Никаких прямых и доказательств этому нет. Напомним, что в апостольское время, вообще, не могло быть в силу приведенных ранее соображений записанных формуляров литургии; литургическая свобода в то время была очень велика. Поэтому и наименование литургии именем апостола Марка должно быть принято весьма условно. Сам апостол, конечно, не записал чина евхаристических молитвословий, но этим ценность литургии его имени не умаляется. Апостольское предание существовало и в незаписанном виде. Все то, что потом Церковь приняла, как апостольское, апостольские каноны, апостольские установления, учения апостолов и саму литургию с именем апостолов Марка и Иакова, брата Божия, всё это является апостольским не потому, что записано рукой того или иного из учеников Господних, a потому, что они пребывали и остаются в духе апостольской традиции, сначала устной, a потом письменной. В них важна не хронологическая дата апостольского века, но, как говорит ученый бенедиктинец о. Кагэн, характер апостольский, авторитет апостольский, их «апостоличность». [137]

Что касается литургии апостола Марка, то о ней мы в течение первых десяти веков христианства имеем только одно краткое упоминание у армянского католикоса Исаака. [138] Но не будучи произведением самого апостола Марка, она все же не перестает быть очень древней по своему происхождению, хотя бы в основных своих чертах. Ренодо относит ее ко времени до монофизитского разделения Египта на православных и яковитов [139] Бунзен видит в ней памятник литургии IV и даже частично III века. [140]

В свое время она была весьма распространена и, по-видимому, не только в Египте. Ее знали и в других частях христианского мира. Так, напр., свидетельство Иакова Едесского доказывает, что у сирийцев была известна эта литургия; католикос Исаак подтверждает ее существование в Армении; в калабрийских монастырях мы также находим литургию апостола Марка; а предание венецианцев говорит, что и чин богослужения в церкви святого Марка в Венеции восходит к апостолу Марку. [141] Следовательно, на всем протяжении христианского мира от Калабрии через Египет и Сирию и вплоть до Армении совершалось евхаристическое жертвоприношение с именем апостола Марка. Но, с другой стороны, Византия противилась служению этой литургии. Канонист XII в. Валсамон говорит отрицательно об этой литургии, и вскоре после него по настоянию Константинополя служение ее прекратилось в православных церквях Александрии, уступив место Византийским литургиям Иоанна Златоуста и Василия Великого.

В настоящем своем облике, т. е. в тех рукописях ХІІ-ХІІІ вв., которые содержат эту литургию (Россанский, Ватиканский и Мессинский кодексы), она, конечно, является уже не в своем первоначальном виде. Наука нашла в ней ряд позднейших изменений и добавлений. Начнем их перечисление с наиболее поздних. Прежде всего, в ІХ-Х вв. на литургию апостола Марка влияла литургия святого Иоанна Златоуста. Ряд заимствований из последней систематически входит в нее. Между ними в особенности бросается в глаза: 1. Замена характерного для всех Александрийских литургий возгласа «Господь со всеми вами» возгласом из 2 Кор. 13:13: «Благодать Господа нашего Иисуса Христа…». 2. Влияние константинопольской проскомидии. 3. Целый ряд других возгласов и выражений из Византийских литургий.