Сокращенные варианты такого же истолкования символики епитрахили содержатся у Константинопольского патриарха Иоанна Постника († 595) [628], в компилятивном литургическом комментарии с именем Кирилла Иерусалимского[629], а также в довольно распространенной статье под заглавием «Святаго Василия толк священническаго чина», которая читается в целом ряде русских литургических кодексов. Возможно, именно она оказала решающее влияние на формирование рассматриваемой здесь «русской» молитвы епитрахили[630]. Так, в одном из рукописных Служебников Соловецкого собрания кон. XV — нач. XVI в. читаем: «Патрахиль есть им же веден бысть ко распятию; поверст за выю и влекийся на муку свою грядый. Не уже бо но плат возложиша на выю Его, совокупиша оба конца, тако и ведоша» (РНБ. Сол. 1026/1135. Л. 231 )[631].

Но такое понимание епитрахили (символа скорбных уз) оказалось на периферии византийского и южнославянского литургического богословия. Здесь решительно доминировало первое толкование — как символа благодати. Это подтверждается чтением соответствующей молитвы епитрахили («Благословен Бог, изливаяй благодать Свою...»), появившейся в «Уставе божественной Литургии» (Διάταξις της θείας λειτουργίας) Константинопольского Патриарха св. Филофея Коккина († 1379 г.), впервые объединившего в логически связный чин молитвы проскомидии и разрозненные уставные ремарки до начала Литургии Оглашенных. Патриарх Евфимий Тырновский (1360-1393 гг.) переводит «Устав» на славянский язык и тем впервые и навсегда вводит данную молитву в славянскую литургическую традицию .

Можно было ожидать, что глава Русской Церкви митрополит Киприан (1376-1406 гг.), бывший келейник и ставленник патриарха Филофея, вводя в древнерусский литургический обиход «Устав» своего Патриарха, сделает то же, что и его болгарский собрат (с которым он был в давних дружеских, а, возможно, и родственных отношениях). Перевод Киприана следует греческому оригиналу, но мы напрасно станем искать в нем привычную молитву епитрахили «Благословен Бог...». Вместо этого читаем: «Священик... петрахиль же взлагая глаголеть: Емше Иисуса и связавше и предаша И (Его) Понтийскому Пилату и игемонву» («Схватив Иисуса и связав, предали Его правителю Понтию Пилату»)[632].

Сознательно «исказив» оригинал Устава, в основных чертах завершившего собой историю развития православной Литургии, митрополит Киприан имел для этого предельно веские основания. Действительно, источники свидетельствуют, что русское литургическое богословие решительно предпочитало видеть в епитрахили не умащенную миром «браду Аароню», но скорбные Христовы узы. И это предпочтение носило не частный, но «соборный» (в прямом смысле слова!) характер.

Так, в послании русского духовенства Углицкому князю Димитрию Юрьевичу от 29 декабря 1447 года читаем: «А святые петрахили наши сквернишь неподобными своими богомерзькими речами; а надеемся, что и сам знаешь, что суть те святии петрахили воображение есть муки Господа нашего Иисуса Христа, еже при спасенем Его Распятьи»[633]. Именно этот смысл епитрахили, о котором даже не упоминают почти все авторы вышеупомянутых литургических руководств[634], доминировал на Руси и определял соответствующую литургическую практику до сравнительно недавнего времени, — до середины XVII столетия.

Молитва епитрахили в русских рукописных Служебниках XV — XVII вв.

Теперь нам важно выяснить, во-первых, какое конкретное место занимали в древнерусском богослужебном обиходе две известные нам молитвы епитрахили (частотность употребления той и другой); во-вторых, показать их между собой взаимоотношение и борьбу (в случае появления в книге сразу двух молитв), а, в-третьих, установить, когда и почему молитва «Емше Иисуса» исчезла из нашего литургического обихода. Для этого обратимся к свидетельству непосредственных источников — самих Служебников — и просмотрим сначала рукописные кодексы, содержащие молитвы облачения священника перед Литургией. Обозначив молитвы по их первым словам («Емше Иисуса» и «Благословен Бог», будем отмечать знаком плюс (+) наличие в тексте той или другой со ссылками на листы кодекса, или же, в особой графе «Обе молитвы», — одновременное присутствие их обеих, далее поясняя их реальное взаимосоотношение.

Таблица 1.Софийская библиотека (РНБ, ф. 728)

  шифр и дата «Емше Иисуса.» «Благословен Бог ...» Обе молитвы 1. 1537, 1 четв. XV в. + (л. 6)     2. 531, 1 пол. XV в. + (л. 3 об.)     3. 975, 1 треть XV в.   + (л. 2)   4. 536, 1 пол. XV в. + (л. 2 об.)     5. 538, 1 пол. XV в.   + (л. 4)   6. 540, 1 пол. XV в.   + (л. 7)   7. 970, сер. XV в. + (л. 3 об.)     8. 527, 2 пол. XV в. + (л. 3)     9. 542, ок. 1475 г. + (л. 3)     10. 528, 1493 г.(?) + (л. 84)     11. 535, 1495 г.   + (л. 4)   12. 529, кон. XV в. + (л. 35 об.)     13. 539, 1519 г.(?)   + (л. 9 об.)   14. 532, нач. XVI в.     + (л. 3 об.)[635] 15. 531, 1 пол. XVI в. + (л. 3 об.)     16. 530, 2 пол. XVI в. + (л. 23)     17. 533, 2 пол. XVI в. + (л. 4)     18. 858, 1 пол. XVII в.     + (л. 29)

Таблица 2. Соловецкое собрание (РНБ, ф. 717)

  шифр и дата «Емше Иисуса.» «Благословен Бог .» Обе молитвы 1. 1024/1133, XV в. + (л. 53)     2. 1022/1131, к. XV в. + (л. 31         об.)     3. 1026/1135, к. XV - н. XVI в. + (л. 72         об.)     4. 1020/1129, н. XVI в. + (л. 45)     5. 1021/1130, 2 пол. XVI в. + (л. 116)     6. 1101/1210, 2 пол. XVI в. + (л. 166 об.)     7. 1023/1132, XVI в. + (л. 70)     8. 1029/1138, XVI в.     + (л. 83) 9. 1025/1134, 1584-1598 г. + (л. 69)     10. 1032/1141, 1 пол. XVII в. + (л. 39 об.)     11. 1031/1140, 1613-1626 г. + (л. 24)     12. 1027/1136, 1633 г. + (л. 13)     13. Анз. 74/1140, XVII в. + (л. 9)     14. Анз. 73/1439, XVII в. + (л. 68)     15. 1128/1238, XVII в. + (л. 3 об.)    

Таблица 3. РНБ, Основное собрание рукописной книги (ОСРК, ф. 550)

  шифр и дата «Емше Иисуса.» «Благословен Бог ...» Обе молитвы 1. Q.I.56, нач. XVI в. + (л. 48 об.)     2. Q.I.53, XVI в. + (л. 8)     3. Q.I.54, XVI в. + (л. 7)     4. Q.I.55, XVI в. + (л. 63)     5. Q.I.57, XVI в. + (л. 30 об.)     6. Q.I.59, кон. XVI в.     + (л. 9)

Взаимоотношение двух молитв епитрахили