1. Шэпъ — родовое имя китайских божеств и потому подходит для перевода древнееврейского элохим и греческого теос на китайский язык.

2. Шэнь — всеобщий термин, настолько всеохватываюιι;ι11i, что даже Шанди рассматривается как шэнь во многих высказываниях в китайских классических книгах.

3. Шэнь может указывать как на истинного Бога, так п на ложных богов. Это не так в случае с Шанди.

4. Шэнь может расширительно обозначать «Творца» или «Господа», как это уже произошло с греческим словом теос (см. [Covell 1986, с. 88]).

Опираясь на исследование китайских текстов，Дж.Легг оспорил эти аргументы. Он заявил, что у китайцев начиная с докон–фуцианской древности бытовало понятие о Боге — Шанди、которое наилучшим образом передает понятие о христианском Ьогс. Легг полагал, что в древности китайцы однажды уже приблизились к познанию Бога Истинного, что н было запечатлено в их понятии о Шанди. Эти аргументы практически повторяют осуж–денные Ватиканом мысли М.Риччи и его сподвижников из числа иезуитских мнсснонеров XVII в. Отметим, что Легг решительно отвергал идею транскрибирования имени Яхве, опасаясь, что китайцы воспримут его как имя собственное иного божества, отличного от Шанди. Легг отверг возможность передачи понятия о Боге через какое–либо «общее имя» («духи» — шэнь), без колебаний выбрав древнекитайское понятие «Всевышний Владыка» — Шанди. Он отметил близость этого понятия к католическому термину Тяньчжу, считая Шанди более предпочтительным. Аргументация сторонников использования термина Шанди может быть обобщена следующим образом:

1. Его буквальный перевод означает «Верховный–всевышний правитель–владыка». Понятия «Владыка» — Ди и Шанди предстают в китайских классических текстах взанмозаменимыми.

2. Китайцы верят, что Ди сотворил все вещи.

3. В древнекитайской классической «Книге писаний» (Шу цзин) о Ди говорится, что он «придал человечеству добродетельную природу», и это сближает его с христианским понятием о Боге как 1ворце и источнике морального закона.

4. Ди рассматривается китайцами как властитель, провиденциально заботящийся обо всем мироздании. Это близко к христианскому учению

5. Китайцы верят, что Ди есть то же, что и Небеса (Тянь) или Небесный Господь (Тянъчжу).

6. Высочайшее религиозное поклонение китайцев адресовано Ди.

7. В религиозной традиции китайцев существует множество божеств, которым поклоняются и к которым обращаются как к Ди (см. [там же, с. 87–88]).

Противники этой точки зрения полагали, что Ди и Шанди есть имена «ложного Бога», которому поклонялись впавшие в грех идолопоклонства китайцы. Епископ Бун замечал, что в китайской традиции Ди ассоциируется с даосским Яшмовым Владыкой (Юйхуан дади), подчеркивая, что Шанди для китайцев есть то же, что Зевс для греков или Юпитер для римлян. К тому же иероглиф ди используется и в слове хуанди (император), так что, в случае его использования при переводе первой заповеди Моисея, неискушенные китайцы могут подумать, что им следует поклоняться только императору, а это будет противоречить духу Библии и укреплять их в грехе обожествления светской власти.

Сторонники Шэнь отмечали, что взаимозаменимость понятий ди и пьянь в китайских классических текстах также может привести китайских христиан к поклонению Тянь со всеми нежелательными последствиями впадения в пантеизм. В связи с этим Бун опасался, что идея христианского Бога будет просто смешана с китайской мировоззренческой триадой Небо—земля–человек. Он также доказывал, что термин ди не будет соответствовать контексту многих речении из Писания, предупреждающих против поклонения «ложным богам», — в Китае никто никогда не слышал ранее предостережений от поклонения «ложным властителям–ди». Поскольку ди не может использоваться таким образом, непонятные увещевания миссионеров не отвратят китайцев от греха многобожия.