Особый род подвижничества — юродство во Христе.

Особенного рода подвигом является подвиг юродства, которому предавались некоторые подвижники в самих монастырях, например Михаил Клопский. Но преимущественно юродивые любили жить в миру, в больших городах, где им чаще приходилось терпеть поругания. В конце XIII века и начале XIV в. в Устюге подвизался в юродстве святой Прокопий, купец-латинянин, в Новгороде обратившийся к православию. Из чудес, прославивших его еще при жизни, известно, как он однажды спас Устюг молитвою от страшной каменной тучи. В XV веке в Ростове жил юродивый Исидор Твердислов, тоже латинский купец с запада. В Новгороде в XIV в жили юродивые Николай и Феодор. Один жил на софийской стороне, другой на торговой; представляясь непримиримыми врагами, они постоянно стерегли друг друга на Волховском мосту, не пуская друг друга на свою сторону. Этим они обличали новгородские усобицы, делая на них пародию. Люди видели, как Николай бросал в своего противника кочанами капусты, стоя на Волхове, как на суше, и прозвали его Никола Кочанов.

5. Состояние просвещения.

Неблагоприятные условия для развития образования.

Религиозное образование описываемого времени развивалось под самыми неблагоприятными условиями. Татарские нашествия разрушали и школы, и монастыри с их библиотеками. С другой стороны, среди постоянных удельных драк все внимание лучших людей было отвлечено от книги к мечу. Один Новгород проявлял некоторую образованность вследствие своего большего спокойствия от татар и своих сношений с Западом. Школы, заведение которых прежде так поощрялось князьями, закрывались. Само духовенство плохо удовлетворяло своему просветительному призванию. Митрополит Исидор на Флорентийском соборе говорил, что на Руси сами епископы люди некнижные. Низшее духовенство митрополит Киприан прямо обвинял в невежестве и указывал при этом на толстые сельские сборники, которые попы наполняли молитвами о трясавицах и нежитях и разными суеверными сказаниями. Среди этой скудости образования в церковной письменности находим очень мало оригинальных произведений; главным источником образования были переводы с греческого.

Переводная письменность в этот период видимо усилилась. Русские нарочно ездили на восток за книгами. Из путешествия Стефана Новгородца узнаем, что в Студийском монастыре при нем жили новгородцы Иван да Добрило для списывания книг. С тою же целью игумен Высоцкий Афанасий, современник митрополита Киприана, прожил в Царьграде целых 20 лет. О митрополите Кирилле II известно, что он выписал из Болгарии перевод Номоканона в полном виде. Для религиозного просвещения древней Руси особенно важное значение имели переводные сборники, каковы, например, сборники писателя XI века Никона Черногорца из статей догматического, нравственного, литургического и канонического содержания; книга Пчела, в которой помещались изречения Священного Писания, отцов церкви, древних философов, поэтов и историков о разных предметах; Златая Цепь — русский сборник из поучений святых отцов и русских статей; Паисиевский сборник с многими русскими статьями и переделками греческих переводов на русские нравы, Маргарит, Измарагд, Торжественники и другие.

Размножение апокрифов.

Но с умножением переводов, наряду с истинными книгами, из Греции, Болгарии и Сербии к нам перешло в это время особенно много апокрифов. У нас давно уже известно было определение об истинных и ложных книгах, в краткой редакции занесенное еще из Греции (помещенное в сборнике Святослава); теперь оно все более и более разрасталось по объему; в более полном виде помещено в Паисиевском сборнике и молитвеннике митрополита Киприана; потом распространялось во множестве списков с разными вариантами и дополнениями. Из апокрифов, которые в нем запрещаются, одни относились к библейской истории, например Адамов завет, Сифова молитва, Енох, Заветы 12 патриархов, О древе крестном, Хождение Богородицы по мукам, Деяние Павла, Первоевангелие Иакова, Евангелие от Фомы и другое от Варнавы и т. п.; другие содержали разные народные понятия о явлениях природы и суеверия, например: Остронумия, Чаровник, Громник, Сносудец, Волховник с приметами: храм трещит, ухозвон, воронограй, куроклик, пес воет, сон страшен, кошка мяукает и проч., Путник (о встречах) и т. д. Апокрифы эти быстро распространялись в читающей публике, потому что она находила в них вполне сродные себе понятия, более для нее ясные, чем чистое христианское учение, и обильную пищу для своей наивной пытливости. Православие в них было понижено до степени народного миросозерцания, искажено примесью легенд и суеверий, но зато в таком виде легче делалось достоянием народного сознания. Даже лучшие церковные писатели пользовались апокрифами с полным доверием; сами составители руководительного списка истинных и ложных книг в числе истинных нередко помещали и ложные.

Оригинальная письменность.

Любимым родом оригинальной письменности были поучения и послания. Характер их преимущественно обличительный. С умножением религиозных и практических вопросов у писателей начинает уже пропадать прежняя простота и непосредственность, появляются, особенно с XV века, многоглаголивость, риторские замашки, хитросплетения речи, бывшие следствием не одного только подражания византийскому риторству, но вместе с тем и усилившейся умственной работы, прилива мыслей и вопросов, в которых ум тогдашних начетчиков писаний еще не умел разобраться и в которых их неопытное перо еще путалось.