По словам его, сестры провели весь тот день до глубокого вечера в душевной болезни, в скорбях, молитве и не могли успокоиться даже ночью. Наконец, они решились совершенно положиться на Промысл Божий и на предстательство Царицы Небесной. Едва успели они утвердиться на этом уповании, как вдруг вошла в келью гостиницы в Сарове одна из дивеевских сестер, девица из дворян Анна Васильевна Ладыженская, которая имела послушание ездить в г. Арзамас на почту. Обе сестры, Екатерина и Анна Васильевны Ладыженские, поступили в обитель в 1842 году, но до 1850 года были постоянно в разъездах. Как мы увидим впоследствии, они не отличались твердостью характера и вначале были преданы Ивану Тихонову. На этот раз Анна Васильевна приехала доложить Ивану Тихонову, что привезла с почты 1000 рублей. Эта внезапная будто бы весть совершенно поразила всех. Сначала от изумления и ужаса они только смотрели ей в глаза, но затем стали сомневаться, не искушает ли она их? Когда же Ладыженская вынула и подала деньги Ивану Тихонову, всё обратилось теперь в благоговейное удивление и наконец излилось обильнейшими и горячайшими слезами радости и благодарности. Сироты пали пред Царицей Небесной и не находили слов молитвенных в изъявлении своей благодарности; они только смотрели на образ Всех скорбящих Заступницы, плакали и молчали. Зато говорили за них их сердца, уверяет попечитель, и горячие слезы. Приехавшая сестра также плакала и утешалась, смотря на них, то есть казначею и благочинную, и, как пишет о. Иоанн: «хотя и не знала еще ничего». Вставши с колен, но не переставая изливать радостные слезы, сестры спросили у приехавшей: что это такое она привезла в ящике, который поставила на стол? Ладыженская вскрикнула: «Ах, я и забыла еще вам сказать о главной-то радости» — и при этих словах открыла ящик. Там был образ Самой Царицы Небесной «Утоление печали». «Только что я стала подходить вчера к почтовой конторе, — продолжала Анна Васильевна, — как вдруг встречается со мной какая-то благочестивая жена и подает мне этот самый образ, говоря, что она пожелала пожертвовать его в Дивеевскую обитель. Получивши это драгоценное сокровище, я с несказанной радостью отправилась с ним на почту и спросила там у одного чиновника: нет ли чего-нибудь в обитель Дивеевскую? Он отвечал, что в обитель есть 1000 рублей ассигнациями. Эта вторая милость Божия и Царицы Небесной до того меня восхитила, что я, получивши деньги, как бы на крыльях летела, а не ехала в обитель целую ночь». Дивное чудо, говорит Иван Тихонов, совершенное Царицей Небесной для утешения сирот, было теперь совершенно открыто и ясно. Весь прошедший день, ночь и самое утро, до приезда Ладыженской, сестры утопали в слезах скорбных и молитвенных и уже отчаивались в исполнении сладкого желания своего сердца — славословить Господа и Пречистую Матерь Божию в собственном храме, ибо всякая помощь человеческая оставила их. После еще многих чересчур сладких слов Иван Тихонов описывает, с каким восторгом спешили теперь сироты в Дивеево обрадовать во Христе сестер своих и засвидетельствовать перед ними о дивном чуде и о материнском попечении Царицы Небесной.

Чудеса продолжаются! Имея теперь совершенно ясное доказательство благоволения Божия и Царицы Небесной на сооружение у них храма, говорит Иван Тихонов, и необходимый на первый случай капитал, сироты не знали вначале, где положить основание этому храму: думали даже сломать мельницу и на этом месте воздвигнуть его, как на месте, избранном и благословенном самим о. Серафимом. Наконец, после разных недоумений, и в этом случае сестры, как дети, решились испросить волю Самой высокой и милосердной Матери своей. Все излили перед Нею свои моления, чтобы Она Сама благоволила показать угодное Ей место для сооружения священного Своего храма. И вот, одна из сестер, именем Параскева, видит сон, что в ворота обители шествует необыкновенная священная процессия. Предшествуемые Небесными Силами, торжественно шли святители Божий и несли две иконы Царицы Небесной: Тихвинскую и «Умиления», или «Всех радостей Радость»; за ними шли преподобные отцы и жены и другие святые Божий. Остановившись на том самом месте, где теперь сооружен больничный храм, они начали совершать какое-то служение, но какое именно и что пели, сестра не могла уразуметь; из рассказа же ее понятно, что то была соборная лития, совершаемая во время крестного хода. Проснувшись, сестра передала это радостное видение и знамение Владычицы прочим сестрам. По близости того самого места, которое Она избрала Себе для сооружения храма, у сирот уже был приготовлен заблаговременно почти весь материал. Там было до 2оо ооо кирпича, самый лучший лес и несколько сажен песку и извести. Когда осмотрели местность, говорит Иван Тихонов, то заготовленному материалу не было конца. Тут же некоторые из работников рассказывали как очевидцы, что еще гораздо ранее они, работая поблизости, видели однажды, что вдруг над ними как бы разверзлось небо и что-то блестящее упало оттуда на это самое место и что еще тогда же они передали об этом дивном видении многим.

Но спрашивается, что это за материал и откуда? Неожиданное появление его, по словам того же Ивана Тихонова, поразило всех. Точно казначея и благочинная, плакавшие в Сарове о неимении храма, когда их было два, могли не знать, что 2оо ооо кирпича сложено в монастыре? Как они рассчитывали, что надо 1 ооо рублей на начало деревянного Тихвинского храма, когда на с. 122 Иван Тихонов пишет: «Как недавно Царица Небесная подвигнула одного боголюбивого мужа Петра (в г. Борисоглебске, Тамбовской губ.) прислать в обитель для утоления печали сирот своих 1000 руб., так, зная последующую (?) необходимость материалов в обители для своего храма, Она же, Всеведущая, внушила благочестивое желание другому боголюбивому мужу Павлу (в Санкт-Петербурге) вручить сироте Дивеевской, Елисавете Андреевне Татариновой, для нужд обители приготовленный им капитал, который он сам не знал вначале, на какое употребить богоугодное дело. На эти-то деньги и был приготовлен весь материал».

Ясно из этого одно, что был пожертвован капитал на постройку каменного собора, под который о. Серафим купил сам земли у г-на Жданова, и на эти деньги куплен материал, сложенный за канавкой. Но жестокий по своему замыслу Иван Тихонов решился воспользоваться материалом для постройки своей Тихвинской церкви и вполне нарушил этим волю и завет великого старца Серафима. Без стеснения он заявляет на с. 122 своей книги, что рассказ рабочих о ниспадении блестящего с неба был принят с благоговением, и все не менее дивились и потому очевидному Промыслу Божию и Пречистой Его Матери, что Они внушили Ивану Тихонову (?) заблаговременно приготовить материал и свозить его именно на то самое место, которое угодно было Матери Божией освятить для Своего храма. «Здесь, — пишет канонарх, — я снова видел в себе только орудие милосердия и любви Ее к убогим сиротам; потому что все это есть дело прозорливых людей, а не такого слепца немощного, каким я сознаю себя!»

Далее Иван Тихонов говорит, что работа весело закипела при готовом материале, несмотря на все препятствия со стороны недоброжелательствующих. В одно и то же время в одном месте работали каменщики и закладывали фундамент слишком в 5 аршин вышиной, а в другом, поблизости, рубили лучший лес и выводили деревянный сруб для верхнего этажа храма. Таким образом, через 9 месяцев храм на 30 саженях был уже готов вчерне. При самом окончании храма, когда они протратили весь капитал, присланный на собор из Петербурга, сироты, по словам их попечителя, видели снова постоянное промышление о них милосердной Матери Божией.

После всего рассказанного Иван Тихонов позволил себе утверждать (с. 124), что храм его, начатый без всяких видимых средств, по одной вере в Промысл Божий и предстательство Царицы Небесной за молитвы о. Серафима, и которого построение было сопровождаемо видимым содействием свыше, к концу года был совершенно кончен.

Действительно, церковь во имя иконы Тихвинской Божией Матери, весьма тесная, малая, всего 15 сажен длины, 9 сажен ширины и 7 сажен вышины, с одной главой белой жести, была освящена в 1847 году 17 июня в Бозе почившим Иаковом, архиепископом Нижегородским и Арзамасским. Главный придел был Тихвинской иконы Божией Матери. Правый придел во имя Архангела Михаила и Сил Небесных был освящен 4 июня 1848 года тем же архиепископом Иаковом. Левый придел во имя всех Святых освящен в 1848 году 4 июня протоиереем Нижегородского Крестовоздвиженского женского монастыря о. Алексием. В нижнем этаже была устроена церковь в честь иконы «Утоление печали» Божией Матери, которую освятил в 1850 году 13 июня протоиерей общины о. Василий Садовский.

Архиепископ Иаков, весьма умный и духовной жизни человек, относился с любовью к памяти о. Серафима, но также, по недоразумению, вначале поверил рассказам Ивана Тихонова о себе и поддерживал его. После освящения храма он не только обошел всю обитель и все тщательно осмотрел, но побывал и в каждой келье сиротствующих, вникая подробно в их положение, и ни одной сестры не оставил без какого-нибудь важного отеческого наставления. Иван Тихонов, однако, успел убедить его в приказании о. Серафима по его примеру прочитывать Евангелие по одному евангелисту в день, и преосвященный Иаков благословил совершать в Тихвинской церкви день и ночь чтение Евангелия и после каждого евангелиста прочитывать акафист страстям Христовым, а чтение Псалтыри прекратить в Рождественской церкви.

В официальном описании монастыря, хранящемся в Нижегородской консистории, так говорится об этом ужасном времени, переживаемом Дивеевской обителью:

Так, мельницу-питательницу перенес он почти на версту в поле с прежнего, ей батюшкой Серафимом определенного места; затем упросил епархиальное начальство запереть и запечатать обе Рождественские церкви, вместо столь строго заповеданного чтения неугасимой Псалтыри заставил читать Евангелие в Тихвинской новоотстроенной им церкви. После этого снес все по приказанию батюшки Серафима поставленные корпуса-кельи, построив свои, новые, и все задним фасом к святой, заповеданной Царицею Небесною канавке, с твердо выраженным намерением постепенно засыпать ее всяким сором и впоследствии совершенно заровнять. Эта всем известная и столь многозначительная канавка вырыта по приказанию Самой Матери Божией, по той самой тропе, где, по глаголу святого старца, "Стопочки Царицы Небесной прошли!". Она начата особо чудесным образом самим батюшкой Серафимом. При выкапывании сестрами мельничной общинки Сама Она, Заступница всех христиан, всегда невидимо присутствовала лично, благословляя труд послушания их, как то часто всем сам говорил старец Божий. "Канавка эта одна всегда заступит вас, став огненной стеной до неба! И даже Антихрист и тот ее перейти не сможет!" — говорил о. Серафим».

Понятно, что такому «чуждопосетителю» батюшка о. Серафим предсказал, что он не увидит лица Серафимова ни здесь, ни в будущей жизни!

Глава XXIV

Страдания Серафимовых сирот. Чудеса по молитвам о. Серафима. Видение Саровскому послушнику. Исполнившиеся предсказания о. Серафима. Дурная аттестация Саровской братии, данная Ивану Тихонову. Решение Ивана Тихонова покинуть Саровскую пустынь. Поступление в Дивеевскую обитель Е. А. Ушаковой. Старание Ивана Тихонова построить собор не на земле, купленной о. Серафимом. Действия преосвященного Иакова и донесение исправника Бетлинга о неудобстве постройки собора на месте, выбранном Иваном Тихоновым. Закладка собора. Перевод Ивана Тихонова в Нижегородскую епархию, пострижение в монахи с именем Иоасафа и посвящение в сан иеромонаха. Отправление его сборщиком в Петербург. Напечатание в 1849 году рассказов об отце Серафиме. Перевод о. Иоасафа в архиерейский дом и последующая служба. Отказ преосвященного Иакова на прошение о назначении о. Иоасафа попечителем Дивеевской обители. Смена Ирины Прокофъевны по старости лет и назначение Е. В. Ладыженской. Удаление о. Иоасафа из Дивеева преосвященным Иустином после смерти преосвященного Иакова. Преосвященный Иеремия

После меня, — говорил о. Серафим, прощаясь со старшей сестрой Прасковьей Степановной, — много-много вам будет скорби, но что делать, потерпите, такой уж путь ваш!»