«Ну, если так, то Господь вас да благословит, стройте, где указывает г. Мантуров!»

Вся собравшаяся толпа была видимо довольна этим решением преосвященного Иакова.

«Но, — спросил тогда Владыка, — как же вырыть канавы для фундамента, когда завтра в 4 часа пополудни назначена закладка?»

«Нас съехалось много тысяч! — отвечал народ. — Никто не откажется от посильной работы!»

«Я оповещу всех съехавшихся!» — добавил исправник Бетлинг, горячо почитавший покойного старца о. Серафима.

Преосвященный Иаков попросил Бетлинга помочь. Работа быстро закипела под руководством дивного послушника о. Серафима — Михаила Васильевича Мантурова. Иван Тихонов скрылся и занялся писанием прошения о переводе его из Сарова Тамбовской епархии в Нижегородскую, дабы, согласно указанию Св. Синода, быть постриженным в монахи и посвященным в сан иеромонаха. Он забыл все и, мучимый тщеславием и гордостью, добивался одной лишь земной славы.

Таким образом, 5 июня 1848 года совершилась чудом закладка собора, предреченного великим старцем и основателем Дивеева. Такое событие не могло не ознаменоваться каким-нибудь явным проявлением благословения Божия и Царицы Небесной, и действительно, когда преосвященный Владыка возлагал первый камень, то, как святой жизни старец, он вдруг изменился в лице и во всеуслышание, громко воскликнул:

«От утра и за утро сей храм воздвигается велиим чудом».

Пророческие слова эти сбылись, ибо, несмотря на все препятствия врага человечества, утвердилось святое место, Самою Царицей Небесной избранное и купленное под храм о. Серафимом. 5 июня был первый радостный день сестрам и сиротам Серафимовым в течение 15 лет после смерти батюшки Серафима.

Преосвященный Иаков согласился на прошение Ивана Тихонова и принял его в Нижегородскую епархию, зачислив в Нижегородский Печерский монастырь. Там его постригли в монахи с именем Иоасафа, затем посвятили в сан иеромонаха, и преосвященный Иаков дал для сбора ему книжку, с которой о. Иоасаф немедленно и отправился в Петербург. Посетив здесь всех лиц, которые ему до сих пор покровительствовали заглазно, по письмам, и затем напечатав свои вымышленные рассказы в 1849 году о батюшке отце Серафиме и любви великого старца к нему, о. Иоасаф приобрел еще большую силу и веру среди придворных дам, которые, как и многие другие, к сожалению, поверили ему, из уважения к памяти о. Серафима. Ходатаев за него прибавилось, и пожертвования на Дивеевскую обитель лились золотою рекой, хотя о. Иоасаф, недовольный неудачей закладки собора, точно забыл о нем, и место, освященное служением архипастыря и молитвами нескольких тысяч народа, было заброшено. Увлеченный успехами, о. Иоасаф, конечно, не мог ужиться с игуменом Печерского монастыря и перевелся в архиерейский дом. Но и тут недолго прослужил о. Иоасаф и стал проситься в Балахнинский Феодоровский монастырь. Начальство последнего монастыря не могло остаться равнодушным к самоуправству о. Иоасафа, и последнего перевели игуменом в г. Вологду, где он прожил некоторое время, занимаясь устройством монастыря уже как начальник. Тут он посвятился в схиму под именем Серафима и поспешил перевестись в Арзамасский Высокогорский монастырь. Просился он также в Саров обратно, но братия пустыни отказалась его принять. Так исполнились все предсказания о. Серафима, что он от всякого начальнического слова будет переходить из монастыря в монастырь (см. изд. 1849 г.) и не вернется более в Саров. Исправник Бетлинг, свидетель всех смут, происшедших в Дивееве по милости о. Иоасафа, говорит в конце своей записки: «Схимонаха Серафима не следует смешивать со старцем Серафимом Саровским; это хотя и одноименные, но совершенно разные личности». Слова эти доказывают только, что были люди, которые почитали схимонаха Серафима за великого старца Серафима, когда Иван Тихонов из своих сторонниц образовал Серафимо-Понетаевскую обитель.

В 1850 году о. Иоасаф, дав, по обыкновению, начальнице Дивеевской общины Ирине Прокофьевне подписать белый бланк, составил без ее ведома прошение к Нижегородскому преосвященному Иакову о том, чтобы ввиду ее преклонных лет назначили бы его попечителем, строителем, духовником и благочинным Дивеевской общины. Архиепископ Иаков, считавший уже о. Иоасафа за человека, не заслуживающего доверия, положил резкую и строгую резолюцию на этом прошении: «Попечителей в монастырях не полагается, духовник и благочинный — есть, а строительницею должна быть начальница, которую за старостью лет сменить». Вознегодовав на это решение, о. Иоасаф стал хлопотать о выборе такой новой начальницы, которая бы была столь же несамостоятельна и предана ему, как Ирина Прокофьевна. Сестры же общины, со своей стороны, большинством голосов избрали себе по духу в начальницы кроткую и добрую Серафимову сироту 49-летнюю крестьянскую девицу Устинью Ивановну (впоследствии монахиню Иларию), но о. Иоасаф добился, что Нижегородская консистория отменила единодушный выбор сестер общины, будто бы за безграмотностью ее, и назначила начальницей дворянку Екатерину Васильевну Ладыженскую, слепо преданную о. Иоасафу и доверенную по его делам. Не получая долго ответа на это прошение, о. Иоасаф послал Е. В. Ладыженскую в мае 1850 года в Нижний Новгород. Там она узнала, что архиепископ Иаков на чреде в Св. Синоде в Петербурге, но получен ответ с отказом на прошение Ирины Прокофьевны. Думая повлиять на Владыку, Е. В. Ладыженская тотчас поехала в Петербург, где застала высокопреосвященного Иакова больным, за два дня до его смерти. Умирающий архипастырь сказал ей: «Я молился и не нахожу полезным ваше желание! Даю тебе заповедь: ты предана о. Иоасафу и потому езди к нему советоваться, но чтобы его ноги не было в Дивееве!»

Отец Иоасаф, как известно, имел намерение в 3 верстах от Дивеевской обители, к стороне Саровской пустыни, построить скит, с тем чтобы по подобию Антония и Феодосия Печерских здесь была обитель о. Серафима и его о двенадцати врат, подобно небесной скинии. В 1850 году он выстроил там келью для благочинной Татьяны Буржумовой, у которой о. Иоасаф в обители имел пребывание, но Ладыженская признала эту келью неполезной и сломала. В этой же келье жил зять о. Иоасафа — Муранов с женой. Вскоре разыгралась история, и одна из сестер, Фомина, была предана церковному покаянию за прелюбодеяние (см. т. 5 мнений и отзывов митр. Филарета, с. 194). Вследствие прошения Фоминой, гражданский губернатор просил преосвященного Иустина, временно управлявшего Нижегородской епархией за смертью преосвященного Иакова, удалить Иоасафа из Дивеевской обители, что преосвященным и было исполнено (с. 196).

В 1851 году был назначен в Нижний Новгород Полтавский епископ Иеремия, замечательный человек во многих отношениях, и по вступлении в исправление должности он приказал исполнить резолюцию архиепископа Иакова и выбрать Дивееву начальницу. Как сказано, консистория утвердила Екатерину Васильевну Ладыженскую.

Глава XXV