Евангелист (опускаю дальнейшее) изображает женщину столь глубоко увлеченною назиданиями Спасителя, что она, прибежав в свой город, громко взывала: “Пойдите, посмотрите человека, который сказал мне все, что я сделала”2. Они пришли и, увидев, что Он делал, и услышав Его слова, сказали: “Не по твоим речам веруем, ибо сами слышали и узнали, что он истинно Спаситель мира, Христос” 3.

4. Что упомянутая у сего божественного благовестителя Самарянка есть великомученица Фотина, в этом пусть никто не сомневается вследствие того, что имя ее в Евангелии не означено. Ибо я полагаю, что блаженная получила это имя впоследствии, подобно возлюбленным чадам ее, как покажет дальнейшее изложение. Ибо с того времени, как она признала Христа Богом и Сыном Божиим, она вспять не обращалась; да и как обратилась бы убедившая прочих оставить их суеверие и притечь ко Христу? Если же не надлежало ей обратиться вспять, что действительно и не произошло, то совершенно ясно, что она и пострадала за Него. Это видно и по самому времени.

5. Ибо она вместе со своими родными стяжала мученический венец во времена нечестивейшего Нерона, который [76] предал смерти и первоверховных апостолов Петра и Павла.

Посему никто да не усомнится, что сия есть та Самарянка, с которою Господь беседовал при Иаковлевом колодце, ибо сие сказание подтверждают древние и правдолюбивые писания, и в большей мере доискиваться истины не следует. Но пора уже изложить, насколько возможно, в повествовании и последующие [деяния ее], собрав их из божественных писаний.

6. Итак, эта Самарянка после устроения и посвящения Спасителем у колодца тотчас подняла крест на рамена (плечи) и, последовав за Ним, сопричислилась к лику апостолов. И пока Спаситель мой, приняв на себя нашу плоть, искал погибшую овцу и жил среди людей, она находилась при Нем и с веселием и радостью услаждалась Его словами и чудесами. Когда же Он принял вольную смерть на кресте и погребение, чтобы доказать вожделенное воплощение и то, что он всецело взял меня на Себя, дабы я всецело был спасен, то она с прочими мироносицами принесла на гроб ароматы и миро и удостоилась чудесного лицезрения Ангела. Она видела также и самого Господа после воскресения из мертвых, вследствие чего усердно служила Евангелию. Ибо когда после этого ученики рассеялись по разным странам вселенной сообразно с тем, какой удел указала каждому сошедшая на него благодать всесвятого Духа, тогда и следовавший за ними народ разделился и двинулся за разными апостолами. К верховному [из них] Петру склонилась с более известными и Самарянка, сопровождала его, радостно внимая глаголам его божественного учения, и даже сама исполняла апостольское служение и многих призывала к познанию истины, как и раньше, [77] когда она привела к колодцу к Богу–Слову толпы Самарян и показала Его им.

7. Посему многие через нее уверовали в Господа нашего Иисуса Христа и возродились, знаменованные святым крещением. С нею вместе были ее сродники, кроме одного из сыновей. У нее было два сына, из которых один, второй по возрасту (сей был Иосия), везде находился при матери; кроме него, с нею были ее родные сестры: Анатолия, Фото, Фотида, Параскева и Кириака, воистину происшедшие и получившие имена от света. Другой сын великомученицы, первый по возрасту, отсутствовал в этом славном содружестве. Это был славный Виктор. Не по изнеженности или недостатку мужества и благородства отсутствовал он в сей сладкой Христовой рати своих сродников, но потому, что в те дни, стяжав у Римлян великий трофей в Аварской войне, он получил от правителя и великую честь, будучи назначен, как говорят, стратилатом и получив в полное распоряжение всю Италию. Отчасти для того, чтобы с большей свободой проповедовать слово истины, отчасти для смягчения участи угнетаемых за это он, охотно приняв сию честь, прибыл в Италию и до некоторого времени пребывал в ней.

8. Итак, в эти дни князь тьмы, не стерпев изобличения тьмы светом, воздвигает гонение на апостолов и, овладев всецело Нероном, начинает с самого главы боговестников, рассудив, что если он устранит главных руководителей нашей веры, то увидит и всю послушную им [паству] погибающей вместе с ними, подобно тому, как при усекновении головы и остальное тело вместе с нею усекается, распадается и погибает. Итак, приняв сие злое решение, он устраняет первоверховных апостолов, учителей и путеводителей всей вселенной, подвергнув Петра страсти Господней, как сам Спаситель предсказал ему после Своего божественного воскресения, но в обратном положении, а Павла обезглавив и таким образом освободив их от [земных] уз и переселив к вожделенному им Христу. [78]

9. Когда они таким мученическим образом покинули сей мир, паства их рассеялась и как бы от одного источника разделилась и растеклась в разные части вселенной, не малодушным страхом гонимая, но дабы исполнено было ею то. чего не успели завершить учителя, дабы обратились против врага ковы его, дабы преткнулся он сам о то, чем надеялся создать преткновение [другим], и дабы воссияла ярче сила Христова, часто поправляющая дела, по–видимому, пошатнувшиеся и ведущая нас ко благу твердым кормилом, — таковы суды Бога моего. Итак, другие страны и города имели других проповедников, великомученица же Фотина со сродниками тогда бестрепетно проповедовала явление Христа в африканском городе Карфагене. Итак, когда общий враг и супостат, как сказано, увидел, что благочестие и после сего ширится и возрастает, а его собственная сила слабеет, то он опять подстрекнул Нерона на розыск уцелевших и, воспламенив в нем сильный огонь гнева, побудил разослать по всей подвластной Римлянам [земле] неумолимых правителей, дабы они разными казнями и мучениями принуждали к отречению от Христа исповедующих Его Богом.

10.

Намереваясь послать [Севастиана] в Италию, властитель призвал его к себе и сказал так: “Преславный дукс, поелику ты стяжал наше высокое благоволение, то надлежит тебе воздать нам щедрую мзду. Но какое может быть для нас иное воздаяние, как не готовность с твоей стороны исполнить вместе со стратилатом то дело, которое мною избрано и должно быть предпочтено другим. Весьма угодное мне дело [79] [состоит в том, чтобы] погибли без всякой пощады и сострадания все, которые почитают Христа Богом. Поэтому ничто прочее, ни войны и битвы, ни мечи и тулы (колчаны для стрел), ни всякое оружие, подъемлемое на супостатов, не должны казаться вам предпочтительными пред борьбою и бранью с врагами богов. К чему нам сопротивляться внешним врагам и двигать против них, как говорится, всякий камень и [в то же время], не давая полной воли своему гневу, дозволять этим без страха жить в нашей стране или, вернее, в стране богов, от которых и нам [дарована] власть над нею; ибо мы веруем, что не кем иным, как богами, даровано нам и одоление супостатов. Итак, если вы, исполняя дело приятное богам и нам угодное, постараетесь в скорости истребить весь род так называемых христиан, то удостоитесь еще больших даров и от нас самих, и от богов”.

11. Поощрив его этими словами, тиран отправил его в Италию. Когда он прибыл туда, то стратилат, вместе с войском встретив его с большим почтением, относился к нему дружественно, и они обменивались взаимными любезностями. В один из дней, когда они встретились друг с другом, игемон, взяв за руку Виктора, удалился с ним в уединенное место и обратился к нему с такими словами: “Любезный Виктор, мы знаем, что ты переменил свои убеждения и отрекся от нашей веры, будучи научен своей матерью чтить Христа и поклоняться Ему. Говорят, что и сама она, последовав за Петром вместе с Иосией, своим сыном и твоим братом, проповедует имя Христово во всяком граде и стране. Но если ты хочешь послушаться меня, то, оставив этого нового Бога, вернись к твоей отцовской вере, дабы не подвернуться смертельной опасности. Знай, что недолго тебе возможно будет укрываться от властителя; твое заблуждение не настолько маловажно, чтобы, в качестве такового, не привлечь к себе внимания и остаться не замеченным. Ибо неисполнение повелений царя, которому ты, бесспорно, [обязан] и жизнью и тем, что вознесен до такой славы и известности, есть открытый мятеж, тем более, что ты заботишься о тех, [80] кого нам предписано карать, и не только заботишься, но и [сам] подпал под влияние их иноземных бредней и чтишь почитаемого ими Бога, с презрением отрекшись от тех богов, которых благоговейно чтит царь. Как же властитель, узнав об этом, сохранит свою кротость, как? Нет, любезный Виктор, не оставайся в этом [заблуждении] и, пригласив к себе мать и брата через какого‑нибудь верного человека из твоих подчиненных, заставь их хранить молчание и таить в себе свою веру в нового Бога, если они не согласятся вполне отступить от своего служения. А ты, восседая среди [площади] и помня, что на тебя устремлены взгляды народа, выступай против так называемых христиан и, если не хочешь их казнить, то, по крайней мере, изгоняй из твоих городов, и ты получишь со многих сторон величайшие выгоды. Царь за верную службу возведет тебя в высший сан, а присваивая себе имущество преследуемых, ты увеличишь свое состояние. Непременно простит тебя за это и Бог твой, если только ты не пожелаешь окончательно отказаться от Него по моему совету. В самом деле, коль скоро Он Бог, то, зная причины деяний, Он во всяком случае признает достойным одобрения того, кто может подвергнуть их большим бедствиям, но не принуждает силой к отречению”.

12. Этими словами правитель старался повлиять на Виктора, но был уловлен сам, познав вскоре благочестие и изменив свои взгляды под влиянием того, что услышал в ответ от Виктора, а вернее — того, что и тут содеяла благодать Духа, призвавшая его, как “сосуд избранный”, по выражению святого апостола Павла 4, и поражением зрения просветившая душевные очи, как будет сейчас рассказано. Подобает внимательно отнестись к рассказу. Когда правитель уже привел все заманчивые доводы и воображал, что своими увещаниями пленил собеседника, Виктор, мало помедлив и собравшись с духом, дал такой ответ: “Игемон, ты предлагаешь мне, говоришь и советуешь выбрать то, что считаешь хорошим, и я признателен тебе за дружбу [81] и расположение. Но так как твоя любезность дошла до того, что ты дал мне полезный по твоему мнению совет и, стараясь отклонить меня от моей цели, увещевал меня действовать в угоду тленному царю, то и я не откажусь уделить тебе часть общей благодати, указать путь к свету, приблизить к бессмертному царю и сделать наследником многих благ”.

13. Дукс ответил: “Дорогой друг Виктор, если ты скажешь нечто достойное внимания, то мы согласимся с тобою и подвергнем твое предложение суждению разума, и если оно даже не окажется сопряженным с какой‑либо пользой и выгодой, не отвергнем его. Если же оно ведет ко вреду и гибели, то ни в каком случае не примем его”.

— “Так выслушай, любезнейший игемон, — сказал стратилат, — мои слова. Мы знаем, что Христос, которого ты называешь новым Богом, есть Творец веков и Создатель всего видимого и мыслимого; не вчера Он начал быть, как тебе кажется, но прежде веков сосуществовал с Отцом, который, неизреченной премудростью создав человека по образу и подобию Своему, даровал ему наслаждение раем, повелев [соблюдать] только одну заповедь, приучавшую к повиновению. Сей человек, обманутый советом змия и соблазном жены и преступивши сию заповедь, был изгнан из рая. Когда лукавый, за гордыню низвергнутый с небес, — я разумею чтимого вами беса, — увидел, что человек лишился благодати Божией, то, растянув все свои сети, захватывает в них несчастного и постыднейшими страстями отдаляет от Бога, а затем убеждает перенести на идолов честь, подобающую Творцу, уча признавать богами то, что создали руки человеческие. Так держал нас враг в своих сетях, и не было никакого средства изъять нас из его петель; мало того, мы, отвергнув и пророков, и закон учительный, и все, что для нашего обращения ниспосылал Бог, впадали в заблуждения прародителей. Тогда Творец наш, видя, что мы находимся в такой опасности и что враг радуется нашей гибели, пожелал по милосердию своему Сам воспринять на себя наше естество, изойти из девической [82] непорочной утробы и стать подобным нам человеком, не изменяясь в божестве Своем, и указать нам путь, которым мы сможем одолеть незримо наступающих на нас бесов. Итак, любезнейший игемон, Сей во время Своего богочеловеческого пришествия беседовал и с моей матерью у колодца Иаковлева и, открыв ей познание тайн, просветил очи ума ее; она, услышав и увидев столько, сколько не может рассказать человеческий язык, поняла, что зримый ею есть Бог и подобный нам совершенный человек. Поэтому она сама прилепилась к Нему, находилась при Нем, когда он принял на себя вольную страсть ради нас, и видела Его воскресшим из мертвых и восшедшим на небеса, откуда Он и сошел. Посему она и нам передала то, что получила и, исхитив нас, как любезных чад своих, из ваших суетных мерзостей, научила познать воистину сущего Бога. Его мы познали, Его чтим и проповедуем со всяким дерзновением и никогда от Него не отречемся; не бывать сему, хотя бы царь грозил, карал и вздумал делать что угодно, так как даже смерть за Него мы считаем благом. Как мне забыть о тех чудесах, которые недавно через меня Бог мой явил в битве с Аварами? Разве и сам ты не знаешь, сколько тысяч врагов было истреблено? Предо мною шествовал ангел Господень и истребил столь великое множество Аваров, какого и исчислить невозможно. С этого времени я получил и благодать не надеяться на человека. Посему познай и ты, познай истиннейший и спасительный путь и приди ко Христу, ибо он человеколюбив и принимает тебя, и ты во веки будешь соцарствовать Ему”.