Тогда, уразумев в этом действительную Божественную волю, он попросил соловецкого иконописца Памву начертить образ Богочеловека Христа и потом уже сам тщательно изобразил его в красках. Образ этот, поставленный по погребении преподобного Елеазара против его гроба, послужил источником многих исцелений с верою приходившим и прикасавшимся к нему.

В 1620 году игумену соловецкому преподобному Иринарху случилось быть в Москве. Когда он пришел к матери царя Михаила Феодоровича инокине Марфе Иоанновне просить о нуждах своего монастыря, она спросила его об Анзерском острове и подвижниках его. Игумен сказал, что остров очень удобен для пустынножительства.

«Можно ли поставить там церковь?» — спросила Марфа Иоанновна. Игумен ответил, что это удобно, и получил на устройство храма 100 рублей, книги, ризы и иконы. Начальником одиннадцати анзерских пустынников был в то время иеромонах Варлаам. При нем и построена была в Анзерском скиту деревянная церковь во имя Живоначальной Троицы с приделом во имя преподобного Михаила Малеина (Ангела царя).

Около 1625 года преподобный Елеазар является начальником скитян.

Без сомнения он превосходил учеников своих духовными дарованиями, например, даром прозорливости.

Так, когда приблизилась кончина соловецкого игумена преподобного Иринарха, преподобному Елеазару было открыто об этом от Господа. Тогда святой возвестил братии своей, что его друг и собеседник о Господе Иринарх уже кончается, что он спешит к нему, но уже не увидит его в живых. А преподобный Иринарх, в свою очередь провидя, говорил братии: «Духовный мой брат Елеазар плывет морем, стараясь застать меня в живых, но смотрением Божиим не застанет». Так это и сбылось.

Мало-помалу молва о подвижнической жизни преподобного вышла далеко за пределы Поморского края и дошла даже до царского дворца. Царь Михаил Феодорович, весьма сильно скорбевший о том, что он не имеет наследника, однажды в беседе с соловецким пострижеником келарем Троицкой лавры Александром Булатниковым спросил его: «Нет ли среди вас такого праведного мужа, который бы разрешил нашу печаль?»

Александр же, зная великое дерзновение к Богу преподобного Елеазара, ответил царю: «Есть такой муж в твоей державе и, надеюсь, он может испросить вам у Бога сына».

Затем подробно рассказал о святом. Царь обрадовался и послал к преподобному Елеазару самого Александра с приказанием привести его с собою в Москву. Преподобный прибыл в Москву и с честью был принят при дворе.

Своими речами подвижник утешал опечаленного царя. Он говорил ему о всемогуществе Божием, о том, что Бог может нам дать все по вере нашей, и в заключение сказал: «Как вот сей день, так и я уповаю на Господа, что зачнется и родится у вас сын и будет наследником вашего царства».

Обрадованный царь упросил преподобного Елеазара остаться в Чудове монастыре до исполнения сего события, а через несколько времени, именно в 1629 г., действительно сбылись слова преподобного — родился у царя сын царевич Алексий Михайлович. В порыве благодарности царь предлагал преподобному и почести, и власть, но он ради смирения и пустыннолюбия отказался от всего этого. Мысли подвижника были там, в созданном им скиту. Он получил от государя церковную утварь для скитского храма и грамоту, в которой расписано было жалованье Анзерскому скиту и давалось право получать из казны воск, ладан и прочее. После того святой старец с миром возвратился в свой скит.

Преподобному Елеазару под конец его жизни пришлось еще раз побывать в Москве. По вступлении своем на престол царь Алексий Михайлович, слыша о подвигах преподобного и глубоко почитая его, как бы другого богодарованного отца, пожелал видеть его лично, а посему святой Елеазар, преодолевая обычную в его летах слабость, вторично должен был ехать в столицу. Он с радостью был принят и обласкан царем, исполненным веры и любви к преподобному. Но и теперь он не искал при дворе царевом своих выгод, по-прежнему заботился лишь о ските своем.

Одарив преподобного, царь с честью отпустил его в скит.

Теперь, казалось бы, легко могли исполниться заветные желания Анзерского пустынника о новой каменной церкви, и потому первой его заботой по возвращении в скит было приступить к ее построению. Но так как без помощи Соловецкого монастыря нельзя было построить каменного храма, то, возвратившись от царя, Елеазар отправился в Соловки и рассказал монастырским властям о милости царя к скиту, показал и грамоты, в которых повелевалось соловецким настоятелям заботиться об Анзерском ските, особенно о постройке в нем церкви, не считая его, однако, подчиненным монастырем. Смиренно просил преподобный Елеазар вспоможения от настоятеля и братии соловецкой. Но соловецким старцам прискорбно было, что Анзерский скит совершенно устраняется от их зависимости, и они не только отказали преподобному в помощи, но и подвергли строгому взысканию за нарушение устава о монастырской подчиненности — посадили в тюрьму. Незлобивый и блаженный старец не разгневался на них и по смирению своему не хотел навести гнев царя на соловян. Кротость и терпение подвижника победили все. Наконец, и постройка церкви началась, когда побудил к этому соловецкого настоятеля Илию двинский воевода.