Under the Roof of the Almighty
Чудо святого великомученика Пантелеймона
Воскресный день. Отец дьякон кадил храм перед началом литургии.
— Отец Владимир, как сынок? — спросили его.
— Безнадёжен, — был ответ.
Люди видели, что из глаз дьякона ручьём потекли слезы. После обедни все прихожане остались на молебен святому великомученику Пантелеймону, заказанный специально о здравии младенца Николая. Читали весь акафист святому, многие опустились на колени.
Навещать меня в больницу пришла свекровь. Я вынесла в коридор на подушечке чуть живого Коленьку. Он не Шевелился, но еле заметно ещё дышал.
— Не плачь, — сказала свекровь, — сегодня будет молебен святому великомученику Пантелеймону, он поможет.
Бабушка поспешила в храм, а я продолжала, как и в предыдущие дни, вливать из чайной ложечки в ротик ребёнка то раствор, то молоко. Обычно — судорожное движение, и все вылетало назад. Но в это воскресенье рвоты не было, стало быть, жидкость в ребёнке? Куда ж она девается? И вдруг малыш начал мочиться. «Значит, что-то через его кишечник стало проходить? Вот чудо-то! — думала я и продолжала кормить. — А вот и пелёнка грязная! Значит, желудочек его стал принимать пищу! Слава Тебе, Господи!»
Утром в понедельник на обходе — оба врача.
— Ну, как? Все по-прежнему? — спросила старуха.
— Нет, не по-прежнему, — сказала я, — он начал мочиться и сходил зеленью.
Врачи удивлённо переглянулись.
— Но он должен был умереть! Что же, он хочет жить? — заволновалась старая.
— Всякий хочет жить, — просияла Ольга Николаевна.
— Нет, чудес на свете не бывает, — твердила упрямая старушка.
— Вот видите — бывают! — радовалась Ольга Николаевна. — Давайте его спасать!
И врачи решили взять у меня из вены кровь и влить её больному Коленьке.
Больше рвота не повторялась, Коля начал питаться. Володя пришёл и с радостью предложил вливать сыну свою кровь вместо моей. Я была сама уже истощена и измучена. Итак, Володя целую неделю отдавал ребёнку полный шприц своей крови, которую тут же вливали малышу. И ребёнок зашевелил ручками, ножками, начал подавать голосок. Через неделю он однажды сильно кричал. Оказалось, что заболело ухо. Но несколько уколов антибиотиков прервали воспаление, малыш стал поправляться. Прошло дней семь, и малыш наш начал поднимать головку.
— Что вы делаете? — закричала врач-старушка, когда увидела, что Коля садится, ухватившись за мои пальцы.
— Он сам садится, — радовалась я.