Петергофская гостиница «Интернационал». Старый официант Власыч:

— Извиняюсь, Алексей Иванович, я вам яйца подал, а соль забыл подать. А яйца без соли некрасиво кушать.

. . . . .

Коринфская ваза.

Экскурсия школьников в Эрмитаже. Мальчик. Смеялся, балагурил, толкал товарищей. И вдруг задел плечом, уронил и разбил античную вазу.

Побледнел, стал заикаться.

— Я склею. Я заплачу…

Ему говорят, что ваза стоит 12000 золотом.

— Золотом я не могу. Вы на наши деньги скажите сколько.

. . . . .

В трамвае.

Старуха:

— Куда прешь, комиссар? Тебе не в транвае, тебе бы на автомобиле надо ездить!

Военный (вежливо улыбаясь):

— А вам, гражданочка, вы знаете, на помеле бы ездить.

. . . . .

Марию-Антуанетту обвиняли в авторстве издевательской фразы:

— Если у народа нет хлеба, пусть ест пирожное.

Но автор этой фразы — сам народ. В Новгородской деревне говорит:

— Хлеба не станет — будем пряники есть.

И еще:

— Что нам хлеб — были бы пироги.

. . . . .

«Человек, стоящий на цыпочках, не может долго стоять».

Лао-Тсе

. . . . .

Старый еврей:

— Ты знаешь, как сказано в Талмуде?* В Талмуде сказано так: если слово стоит полтинник, то молчание стоит минимум два пятьдесят.

. . . . .

Хорошая, достойная поговорка:

— Вино ремеслу не товарищ.

. . . . .

Неискушенный рабочий паренек пришел на занятия литературного кружка. Там читали стихи:

Он загорячился. Кто? Заер или Нугер? Ан нет. Кто? Кто! То-то. Хар! Хар или Ха? Че… Вы хотите сказать: пу и прибавить хес? Чехес! Чепухес!

Стихам аплодировали. Паренек покраснел и захлопал тоже.

. . . . .

«Падает камень на кувшин — горе кувшину, падает кувшин на камень — горе кувшину, — так или иначе — все горе кувшину».

Талмуд

. . . . .

«Когда пастух сердится на свое стадо, он дает ему в предводители слепого барана».

Там же

. . . . .