Перепишу Апостол дальше: ищи “каждый пользы другого. Все, что продается на торгу, ешьте без всякого изследования для спокойствия (вставка русского перевода. - Авт.) совести (лучше “со” спокойной совестью своею. - Авт.); ибо Господня земля, и что наполняет ее (Пс. 23, 1). Если кто из неверных позовет вас, и вы захотите пойти, - то все, предлагаемое вам, ешьте без всякого изследования, для совести. Но если кто скажет вам: это идоложертвенное, - то не ешьте ради того, кто объявил вам, и ради совести; ибо Господня земля, и что наполняет ее. Совесть же разумею не свою, а другого; ибо для чего моей свободе быть судимой чужой совестью?”

Напишу и дальше до конца главы...

“Если я с благодарением принимаю пищу, то для чего порицать меня за то, за что я благодарю? Итак, едите ли, пьете ли или иное что делаете, все делайте в славу Божию. НЕ ПОДАВАЙТЕ СОБЛАЗНА НИ ИУДЕЯМ, НИ ЕЛ-ЛИНАМ, НИ ЦЕРКВИ БОЖИЕЙ, так как и я угождаю всем, ища не своей пользы, но пользы многих, чтобы они спаслись” (1 Кор. 10, 23-33).

Суть дела была такова: язычники, принося жертву идолам, большую часть жертвенного после съедали дома или с гостями. У некоторых были знакомые христиане; и являлся вопрос: можно ли есть такое мясо? Ответ: можно, если никого это не соблазняет.

Или другой случай: остатки от жертвы продавались на базаре. Как быть христианам. Покупайте, если никто не соблазняется.

Итак, по существу “все мне позволительно”; но педагогически нужно смотреть на пользу ближнего... И вот подумалось мне: я правильно смотрю на лояльность; по существу считаю это позволительным. Но многие “недоумевают” и “соблазняются”, будто я вступаю в общение духовное, внутреннее с безбожной властью, гонительницей всякой веры (как там через мясо вступали в общение будто бы с идолами). А если соблазняются, то угождая ближним (а таких огромное большинство за границей), не должен ли я ради одного этого отказаться от решения моего, хотя бы по существу правильного? Это уступка ради славы Божией. И эта мысль о третьем исходе - отказе от дозволенного - глубоко проникла в мою душу. И мне сделалось от нее мирно, спокойно на душе...

Итак, мне бывает мирно от двух исходов: согласия и уступки. А третий исход - неисполнение - болезненен для души. Вот какова новая, и весьма важная, мысль!

И чувствую, что это возможно мне осуществить...

Придется написать или в газеты, или самому Митрополиту Сергию. Я готов послушаться и признаю по существу правильным, но для “церкви Божией” в эмиграции и даже для иудеев (иных вер и исповеданий) и еллинов (безбожников) соблазн. Посему, донося об этом, прошу (чего? тут не ясно поведение)... считать меня официально не подавшим (а в газетах сказать: не подаю заявления, да и действительно не подаю; или проще: посему заявление о лояльности не подаю).

А далее, согласно Вашему (Митрополит Сергий) прошлогоднему указанию, прошу благословения перейти в Церковь, среди Коей Господь благословил мне жить теперь, т. е. в Сербскую. И буду уже ждать ответа: что даст Господь далее, видно будет.

Это - хороший исход.

А соблазн, действительно, немалый... И особенно с храмами будет соблазн... На душе мирно... Пожалуй, МИРНЕЕ, чем даже от согласия исполнить.

И тогда буду продолжать жить в монастыре, занимаясь своим делом, - что Бог даст.

И это СМИРЕННЕЕ И ЛЮБОВНЕЕ. Смиреннее за себя, ибо идти на крест - это самомнение греховное; да и другие мысли приходят тщеславные. Да и нужно самому закрепляться в силах борьбы с немощами. (Все же гордости немало.) А любовнее - по отношению к другим: люди вздохнут свободнее и тихонько будут пересматривать свое воззрение, с более легкою душой, имея повод в моем заявлении теперешнем уже. И ко мне у них не будет раздражения... А далее: что Бог даст!