В последний момент ещё держат меня за рукава московские друзья: надо подождать! именно сейчас, такой момент - общая реакция, сламывают воли: не надо раздражать верхи.

Так вот именно потому сейчас и двигать!!!

Для этого я приехал в Москву. А между прочим - заглянуть и в "Н. Мир": что там за переполох?

Крайнее возбуждение! горестный тёмный гнев на лицах Лакшина и Кондратовича - но ничто по-людски не говорят: иерархия и дисциплина прежде всего, без А. Т. нельзя! А тот никак с дачи не доедет: лопнул скат по дороге, у известинского заевшегося шофера даже не нашлось ключа - колесо отвернуть. Через три часа А. Т. вошёл напряжённый внутренне, но и - убитый, мною убитый. Теперь собралась в его кабинете вся главная коллегия, как следственная комиссия, испытующе-строгая. И кладут передо мной - так брезгливо, что даже в руках держать её мерзко - грязную, гадкую телеграмму из предательских подлых "Граней" (а название-то какое хорошее для мыслящих людей!)

"Франкфурт-ам-Майн, 9.4., Новый мир.

Ставим вас в известность, что комитет госбезопасносги через Виктора Луи переслал на Запад ещё один экземпляр Ракового Корпуса, чтобы этим заблокировать его публикацию в Новом мире. Поэтому мы решили это произведение публиковать сразу.

Редакция журнала Грани"

Так неожиданно, и столько тут противоречий, даже загадок - не могу понять! в голову не лезет. Но мне и понимать не требуется! - провокация! и как советский человек, я должен... Им и самим тут почти ничего не ясно, но не хватает простой гражданской зрелости - с выяснения неясностей и начинать. К чему одному привыкли советские люди - дать отпор! чем разбираться, чем исследовать, чем обдумывать - дать отпор! Прибитость многих десятилетий. Но и молодой, критичный, сообразительный же Лакшин немысляще нависает с остальными в той же стенке: дать отпор!

О, главная слабость моя - "Новый мир"! О, главная моя уязвимость! Ни с кем не трудно мне разговаривать, только с вами и трудно. Никакому советскому учреждению я давно ничего не должен, только вам одним, но через вас-то и цапает, и заволакивает меня вся липкая система: должен! должен! наш! наш!

Твардовский (значительно и даже торжественно):

- Вот наступает момент доказать, что вы - советский человек. Что тот, кого мы открыли - наш человек, что "Новый мир" не ошибся. Вы должны думать - обо всей советской литературе, вы должны думать о товарищах. Если вы неправильно себя поведёте - наш журнал могут закрыть.

Постоянная угроза - могут закрыть. И я - не просто я, а либо жёрнов, либо шар воздушный на шее "Н. Мира".

После Бородина я возомнил, что я - свободный человек. Нет нет, нисколько! Как вязнут ноги, как трудно вытаскивать их! Пытаюсь отнекаться тем, что:

- Опоздали "Грани". Вот уже "Таймс" напечатал. "Таймс" - неважно, важны - "Грани"! важен отпор и советская принципиальность!