A calf butted with an oak
- Ах, товарищ майор, вы ещё мало служите!.. Вы же окажетесь и самоуправ. Мой случай - очень деликатный.
Областной начальник:
- Но ведь я же насилия и не применяю.
- Ещё бы вы применяли насилие! Но даже и при самом нежном обращении может произойти большой скандал.
Так я уверенно говорю, как будто из соседней комнаты хоть сейчас могу Брежневу звонить. Опытный царедворец понимает: осторожно, заминировано, откуда-то моя уверенность идёт. Заминается.
Но что ж мне выигрывать несколько дней? Мне надо наверх через них передать, как это серьёзно, насколько я готов. Дача Ростроповича для меня рубеж жизни и работы, пусть знают, что тихо не выйдет.
И в новом повороте разговора сделав страшноватые арестантские глаза, я заявляю металлически:
- Своими ногами в Рязань? - не пойду, не поеду! Судебному решению? не подчинюсь! Только в кандалах!
Вот так - мне легче, совсем легко. Утопить в луже я себя не дам, накатывайте уж море! Чувствую себя молодо, сильно, снова в бою.
Уходят вежливые, растерянные. Не ожидали.
- Будет грандиозный скандал! - напутствую я их поощрительно.
Потому что следующий раз, когда они составят протокол, я поиграю ещё с ними в советскую букашку, буду проверять в протоколе каждую закорючку, требовать второй экземпляр для себя, а когда подойдёт дело подписывать вдруг выну, подпишу свою бумагу и поменяю на протокол:
"МИЛИЦИИ, понуждающей меня выселиться из подмосковного дома Мстислава Ростроповича - в Рязань, по месту моей милицейской "прописки",
МОЙ ОТВЕТ
Крепостное право в нашей стране упразднено в 1861 г. Говорят, что октябрьская революция смела его последние остатки. Стало быть я, гражданин этой страны, - не крепостной, не раб, и..."
С ними так надо стараться в каждом деле: поднимать звук на октаву. Обобщать, как только хватает слов. Не себя одного, не узкий участок защищать, но взламывать всю их систему!
И всё - не подошёл тому час?! Доколе же?
Ветер борьбы дунул в лицо - и как сразу весело, и даже жалко, что вот - уходят, и готовая чудная такая бумага остаётся втуне.
Через полгода - пришли опять. Тот же Аносов с каким-то штатским, кривым. Я к ним пошёл уже сразу с синим конвертом. Положил, между ним и собой. Но Аносов - сама любезность, лишь напоминание: как же всё-таки с пропиской?.. неудобно... вот уже два года (где два дня нельзя, где московская прописка тоже значит ноль!) ...Ну, при таком тоне: вот, как улажу семейные дела... - Так улаживайте, улаживайте! - обнадёживает, торопит. - Да ведь мне и после регистрации брака всё равно московской прописки не дадут? - Что вы, что вы, по закону - обязаны прописать.
На всякий-то случай и другой регистр:
- Ведь мы можем и к Ростроповичу как к домохозяину предъявить претензии. У него могут и дачу отнять. - Смотрите, говорю, эта сковородка и так накалена, зачем на неё ещё лить?..