На белом карнизе

В лунной ризе

Над миром презренным,

Дерзновенно,

Скользить по нише

Все выше, выше...

Над бездной лунной,

Голубо-струнной,

По краю крыши

Все выше, выше!

В детской

— «Нянечка, нянечка, расскажи  мне сказочку!»

— «Что ты это вздумала?  Нельзя! Теперь пост».

— «Это, когда сердятся

221//222

И весь день без сладкого?»

— «А ты не сердись! Богу помолись! Спать пора! Ложись!»

— «Позволь Ваське Хвост подрезать? Ваське будет лучше, Дверь не прищемит».

— «Да угомонись ты!

Спать скорей ложись!»

— «Нянечка! Ты сердишься?

Значит, уже пост?

Я не буду, нянечка,

Не отрежу хвост!»

Молитва

Боженька! Это я — Петя!

Видишь? Стою в углу…

Няня меня наказала.

Спицу сломал и иглу.

«Петя сегодня без сладкого, –

мама сказала, — весь день...»

Прости меня, Боженька,

Гадкого.

Возьми хромую лошадку!

Весеннее

Чу! Дудочка весны...

Чу! Голоса лесные...

Опять о счастье сны земные.

Весна стозвонная,

В мечты влюбленная,

В безумье — мудрая,

Зеленокудрая.

Чу! Дудочка весны...

О счастье сны.

222//223

Влачатся дни унылые

В осенней полумгле.

Не полетят бескрылые,

Поникшие к земле.

Ах, жить бы в белой келье,

Псалмы, стихиры петь,

Забыть земное зелье,

До смерти умереть.

* * *