В третьих, каждое поколение и каждый индивид имеет право на собственную индивидуальность.

Чем старше становятся дети, тем больше в них собственной независимости от родителей. Не надо бояться этого и делать вид, будто у нас в карманах лежат готовые ответы на все жизненные вопросы, только почему–то недосуг их вовремя достать. Только тот, кто самокритичен, может понять другого, признав за ним право на собственный поиск.

Воспитателя часто сравнивают со скульптором. Но человеческое дитя — не глина, из которой можно вылепить все что угодно, и даже не мрамор, противопоставляющий усилиям скульптора неподатливость материала. Если уже сравнивать воспитателя со скульптором, то скорее со скульптором по дереву, вроде Коненкова или Эрьзя, которые свой творческий замысел осуществляют не вопреки материалу, а в нем и через него. Увидеть в сучковатом куске дерева голову старика или бегущего оленя и своими усилиями объективировать этот образ — вот его задача.

Как художественный образ, плод фантазии великого писателя, в какой–то момент начинает жить своей внутренней логикой, заставляя автора приспосабливаться к себе, так и растущие дети, обретая собственную жизнь, оказываются не совсем похожими на задуманную модель. От этого иногда бывает грустно. С восковыми фигурами проще. Но их податливость — знак недолговечности. К тому же они не живые…

И. С. Кон

Психологическая консультация Консультация первая: почему важен контакт с подростками. На этот вопрос отвечает психолог–консультант Г. П. Бутенко

Подростковый возраст — это время проверки всех членов семьи на социальную, личностную и семейную зрелость. Он протекает бурно, с внешними и внутренними кризисами и конфликтами. Часто всю семью начинает лихорадить, обостряются супружеские конфликты, все проблемы и скрытые противоречия между членами семьи выходят наружу.

Начинается психологическое отделение подростка от родителей, противопоставление им. Подросток может быть грубым, резким, остро критиковать родителей и других взрослых. Это как бы время расплаты родителей за их неверную родительскую позицию. Все эти годы многого не замечали в ребенке, не хотели замечать, верили в непогрешимость своего авторитета, а тут все летит в тартарары. Происходит как бы свержение родителей с пьедестала непогрешимости. Это всегда больно, когда вдруг родитель видит себя и свои идеалы в кривом зеркале, но уже ничего не может с этим поделать.

И тем не менее, как никогда, нужно беречь контакт со своими взрослеющими детьми. Перед подростками открывается вся сложность окружающего мира, социальной жизни, в которой очень нелегко разобраться. Им нужен друг–учи–тель, а не просто моралист, нужен человек, который может понять все переживания юной души и не осудить, а помочь разобраться в той сложной жизненной ситуации, ну а эти ситуации бывают куда более сложными, чем у взрослых, поскольку здесь всё впервые: и первая любовь, и первые взрослые разговоры, и первые взрослые увлечения. Так сказать, проба пера. В этом возрасте человек как бы объединяет весь свой детский эмоциональный опыт общения с другими людьми и пытается понять, кто он такой, зачем он живет, чего ему ждать от жизни, от других людей.

Формируются первые жизненные ценности. Выбор товарищей происходит по сходству взглядов на жизнь, по убеждениям, которые еще не зрелые, но получают свое завершение и становятся более осознанными при объединении ребят в группы и совместной деятельности в этих группах. Часто направленность этих групп пугает и учителей, и родителей. Да и вытянуть из этой компании бывает крайне тяжело.

Случается, что родители полностью теряют авторитет в глазах подростков. И если раньше контакт с ребенком был, то подростковый возраст часто выявляет неготовность родителей принять своего ребенка всерьез, как человека, имеющего свои взгляды и мнения, или неготовность самих родителей решить определенные жизненные проблемы и обсуждать их со своими детьми.

«Я не могу слушать, что говорит мой сын, все, что он говорит, приводит меня в ужас, вызывает во мне ярость и сопротивление. Я кричу на него, я не могу сдержаться: «Как ты можешь дружить с такими ребятами, они же ничего не делают, только шатаются по улицам, как ты можешь петь такие песни, как ты можешь играть в такие игры! Почему ты считаешь, что можешь ничего не делать, что так легко заполучить деньги, что учиться не обязательно, как ты можешь считать таких ребят хорошими — они же все на учете в милиции?»

Все эти обвинения справедливы. Но подобные «беседы» только усиливают пропасть между родителями и детьми и совершенно не способствуют взаимопониманию. Они только констатируют, что взаимопонимания нет давно, что у детей и родителей разные системы ценностей в жизни. А как же так получилось? Вроде бы благополучная семья. Папа и мама — интеллигентные, порядочные люди, а сын — вот, стыдно и говорить. С детства был упрямый, не переломишь, не перешибешь. Все только, как он хочет. А у мамы с папой свои проблемы, которые до сих пор так и не решены. Супружеская жизнь не ладится. Жить негде. С бабушками и дедушками вместе — тяжело, все время конфликты — то мы не так сделали, то они вмешиваются, когда их не просят. Муж пассивный, ничего не хочет делать. А жена все учит, учит и мужа, и сына. А толку никакого. «Раньше контакт с сыном вроде был, но постепенно угас, а сейчас он и совсем от рук отбился, ничего слушать не желает».

Встает вопрос: а был ли тот контакт? Скорее всего нет. Не до ребенка. Не до спокойного взаимопонимания. Обстановка в семье напряженная, все переживают, но переживают только свои чувства, обиды, оскорбления, непонятости. И никто не переживает чувств другого человека, не видит их, своих слишком много. А тут «этот балбес», который приходит поздно, слушаться не желает: «видите ли, он уже не маленький». «И за что его хвалить, не за что его хвалить». И все раздражение, накопившееся за день, выливается на «провинившегося».