Это поразительное Главное свойство можно обнаружить, вслушиваясь в детские дразнилки - моральный кодекс детей.

Чтобы узнать, за что люди любят людей, выйдем во двор и прислушаемся, за что дети дразнят детей.

Домашняя мораль для маленьких: послушный - непослушный, хорошо кушает - плохо кушает, убрал за собой игрушки - не убрал за собой игрушки.

Дворовая мораль гораздо шире и жестче.

Дома ребенку лучший кусок, а во дворе делись со всеми. "Жадина-говядина, кусок колбасы!" или "Жадина-говядина, турецкий барабан, кто на нем играет, тот - таракан".

Первая детская заповедь - не жадничай! Отдай! Поделись! Несправедливо, чтобы у одного был кусок хлеба, а у другого не было. С этим выходит ребенок в мир - с требованием справедливого. У тебя есть игрушка? Дай поиграть. Велосипед? Дай покататься. Красивый ремень? Дай поносить. Не наше домашнее: "Дай маме кусочек, разве ты маму не любишь?" - не выпрашивание любви, а требование всеобщей справедливости - делись, не будь жадиной-говядиной, турецким барабаном.

Но не это главное, оно впереди. Прислушаемся к другим дразнилкам.

Дома радуются, что ребенок хорошо ест и быстро поправляется, а здесь учитывается, что лишний вес опасен. Толстых не любят, толстый - значит, богатый, жадный, обжора, ленив, неповоротлив, одним словом: "Толстый, жирный, поезд пассажирный!"

Дома, когда заплакал, утешают - дети не должны плакать, а здесь естественное противоинфарктное воспитание работает испокон веку: не плачь по пустякам, будь крепким, умей вытерпеть боль и обиду, иначе: "Плакса, вакса, гуталин, на носу горячий блин!"

Дома кутают, боятся простуд, а здесь, чуть появишься одетым теплее, чем все, сейчас же и задразнят: "Зима-лето попугай!" Никогда дети не дразнят тех, кто одет слишком легко, только тех, кто кутается.

Дома все прощают, а здесь требуют порядочности в делах и, главное, в играх. Выбрали водить - води, а нечестен - неотвожа!

Дома говорят: "Дружи с Наташей, она такая хорошая", а во дворе за эту дружбу еще и "тили-тили тесто" схватишь, потому что мальчик будь до поры с мальчишками, а девочка - с девочками, каждый учись соответствующему поведению. Закладывается в детскую душу, что в отношениях мальчика и девочки есть и что-то стыдное, что это не простые отношения. Лев Николаевич Толстой, составляя заповеди для детей, выразил одну из них в такой замечательно краткой форме: "Не делайте стыдное между мальчиками и девочками". Но должен быть и стыд - для того и дразнят.

Как видим, детские дразнилки не так уж просты, они отвечают всем педагогическим требованиям. Все они нацелены на будущее и так благородны, что, например, за трусость самых маленьких не дразнят - быть трусишкой еще позволяется. А злым быть нельзя: "Злючка-колючка". До той поры, когда дети подрастут, выйдут из-под надзора и начнут драться по-настоящему, между ними происходят словесные драки, в ход идут дразнилки, прозвища и ругательства. Если обидишь кого-нибудь, или враг появится у тебя, или слаб, не можешь ответить, то будут дразнить за то, что длинный, лопоухий, белобрысый, рыжий, косой, заика - все человеческие недостатки отражены в детских дразнилках точно так же, как и в брани взрослых. Не за что дразнить, так привяжутся к имени: "Коля, Коля, Николай, сиди дома, не гуляй!" На каждое имя своя дразнилка, а то и две - помягче и позлее. Нет готовой дразнилки - придумают с ходу.

С возрастом же, когда начальная школа морали пройдена, дворовый кодекс ужесточается, расширяется, и наказанием теперь служат не безобидные веселые кричалки, а клички, презрительные словечки, брань: "маменькин сынок", "ябеда", "бессовестная", "слабак", "тихоня", "трус", "баба", "ворюга". Кодекс приближается к взрослому. Трехлетний взял Вовино ведерко, семилетний - украл Вовин пистолет.