Педагогика для всех
Есть ли абсолютная истина? Есть, их много, в каждом случае своя, и человечество с развитием науки постепенно приближается к ним во всех областях знания.
Есть ли идеальная правда? Есть сокровенная правда, чистая правда, иной раз горькая правда, и всегда - святая правда. Словом "святой" обозначают высшее (святая к Родине любовь, святыни народа, святое чувство, святая память о погибших за Родину, святая правда...). Правда одна. В отличие от истины она не может быть даже старой или новой: говорят "я узнал правду", а сказать "я узнал новую правду" - трудно, между тем новые истины открываются чуть ли не каждый день.
Мы так высоко ставим великих людей прошлого, великих героев, великие деяния, храним память о них - потому что в них содержится правда. Петр I особым указом повелел, чтобы в училищах во время трапезы читали вслух биографии великих людей по Плутарху. Мы читаем и рассказываем детям о великих не только для подражания и примера, но и для того, главное, чтобы в сознание ребенка проникало представление об истинной ценности человека, высокое представление о правде.
Правда - в человечности, гуманизме, высочайшем уважении к достоинству человека. Другой правды нет. Педагогика не может быть гуманной или негуманной, негуманная педагогика - это что? Педагогика, построенная на лжи? Нет, мы воспитываем детей правдой. Идея уважения к человеку появилась в V веке до нашей эры, идея уважения к маленькому человеку, к ребенку, родилась лишь в конце XVIII века, в произведениях Жан Жака Руссо, впервые сказавшего, что детство - это не подготовка к жизни, а сама жизнь. Двадцать три века разделяют две эти великие идеи! Удивительно ли, что идея уважения к ребенку еще так слабо воплощена в жизнь? Но тем более должны мы воспитывать в правде и правдой, в полном уважении к ребенку и к себе. Когда мы относимся к ребенку лживо, то есть не уважая его достоинство, он сопротивляется нам. Когда мы относимся лживо, то есть без уважения, к самим себе, ребенок перестает уважать нас, и воспитание практически прекращается. Воспитание идет только до тех пор, пока между воспитателем и воспитанником - правда во всем, и устанавливает эти отношения правды и справедливости взрослый.
Стремиться к правде - всей душой ценить и уважать каждого человека и самого себя как человека, стремиться к тому, чтобы такое уважение было общей нормой, чтобы правда всюду торжествовала, чтобы нигде и ни в чем человек не был унижен, обижен, оскорблен, не оценен, оставлен в небрежении, без помощи, в темноте, чтобы никому не было отказано в свободном развитии всех его сил. Стремиться к правде - значит утверждать на земле достоинство человека.
Иногда говорят: "Как верить в человека? Как это - правда в человеке? Посмотрите на людей - как они дурно живут, они обманывают друг друга, они ленивы, жадны, жестоки! В кого верить? В них? В этих?" Но человек в нечеловечных обстоятельствах не вовсе человек, не полностью человек, на него нельзя ссылаться, как нельзя по больному судить о здоровом. Представление о человеке как о низком существе, недостойном поклонения, - ложь и смирение перед ложью. Правда в том, что человек велик и свят, правда - в славе человечьей.
36
Но вернемся из высоких сфер в обыкновенный наш двор, где среди других мальчиков и девочек бегает по лужам и наш или наша.
Многие родители требуют от детей, чтобы те говорили правду, и на том успокаиваются. Или требуют, чтобы правду говорили родителям:
- Разве маму можно обманывать? Ты кого пытался обмануть - маму?
Других людей, очевидно, обмануть не грех. Только маму нельзя.
Не будем так уж бояться детской скрытности, требовать: "Говори мне всю правду, я должна знать, я хочу знать". У нас нет права на душу ребенка. Будем принципиальны в вопросах чести, но побоимся сильно принципиальничать в простых житейских обстоятельствах. Ребенок скрытничает или обманывает, чтобы не огорчать родителей, чтобы покороче ответить, или потому, что лень, неохота давать отчет о происшедшем, или потому, что боится подозрений, боится, что его не поймут. Дадим ребенку возможность обманывать нас весело.
- Ой, врешь! Чувствует мое сердце, что врешь! Все ты врешь! - смеется мама, и мальчик смеется, и тем дело кончается.
Разоблачая ложь, мы гордимся своей проницательностью, но меньше любим своего ребенка, и он меньше любит нас.