Кто–то из писателей заметил аналогию между жизненным путем и дорогой, которую выбирает путешественник. Пускаетесь в путь с определенными планами, с определенной целью, уверенный в себе и подобный туристу, купившему железнодорожный билет. А потом вдруг оказывается, что вы очутились совершенно в другом месте, далеком от цели.

Почему так происходит? Да потому, что одни довольно резко меняют маршрут, повстречав на своем пути богатство, другие, — обнаружив талант или (и) славу, третьи не выдерживают груза жизненных невзгод. Оказывается, что богатый слишком привязан к своим владениям, к своим деньгам; интеллигентный человек порой слишком привязан к идеям, стремлению достичь их.

Философ В. Розанов считает, что человек всегда следует по пути к своему счастью, но это остается незаметным для него, когда он охвачен какой–либо идеей — правовой, политической, релиозной или какой–нибудь другой.

Однако ради истины или веры человек готов идти даже на костер, если к этой истине и вере он в самом деле так привязан, что для него легче не жить, нежели жить без них.

Тема стремления человека к своему счастью и поиску истины продолжается в следующем разделе «Голова или пустой котелок?» В этом рассказе можно найти хорошие примеры понятий бессознательной и сознательной жизни, а также наглядные иллюстрации к тезису С. Франка о том, что «жизнь не есть неподвижное пребывание в себе».

ВОПРОСЫ

1. Что называется бессознательной жизнью и что — жизнью сознательной? Почему?

2. Согласны ли вы с мнением С. Франка, что миг, в который мы ничего не делаем и ни к чему не стремимся, переживается как мучительно тоскливое состояние пустоты и неопределенности? Пожалуйста, подробно аргументируйте свое мнение.

8. Голова или пустой котелок?

Нередко по радио и телевидению можно услышать, что советский период — это период вульгарного материализма, в котором позволялись лишь высказывания и публикации, умещавшиеся в рамки коммунистической идеологии. Однако здравомыслящие люди, конечно, были, есть и будут всегда. Именно в советский период возник так называемый Самиздат. Нашлись люди, которые неофициально, без разрешения цензуры, издавали произведения инакомыслящих авторов. Одному из таких произведений Самиздата — рассказу из книги «Отец Арсений» — и посвящен данный раздел.

В сорок первом году, как война грянула, я сразу же добровольцем пошел. Сильный, здоровый — назначили меня в разведку. Целый год воевал, и все благополучно, ни ранения, ни царапины серьезной. Тогда думал — везло.

Убило командира у нас снарядом, назначили нового лейтенанта. Увидели мы в нем этакого интеллигента, чистоплюя, или, как тогда говорили, «из чистеньких». Невысокий, худошавый, шупленький, разговор ведет культурно, без ругательств. Задание дает, словно чертеж выписывает, точно, ясно, требовательно. Нам–то, обстрелянным солдатам, показался он хлипким, несерьезным. Сидя–то в блиндаже, каждый распоряжаться может, а как в разведке себя покажет? Но удивил нас в первый же выход в разведку. Про хорошего солдата говорят — не воевал, а работал. Лейтенант наш именно работал, как артист. Бесстрашен, осторожен, аккуратен. Ходит, как кошка, ползает по земле, словно змея. Солдат бережет, сам за других не прячется, а старается, где надо, первым идти.

Недели через три пошли мы в дальнюю разведку по немецким тылам. Трудный, опасный поход. Обыкновенно уйдут группой человек шестьдесят, данные по рации сообшают, но в большинстве случаев назад не возвращались — гибли.

Вышло нас с лейтенантом восемь человек, прошли линию фронта — двоих потеряли. Оторвались от немцев, зашли в тыл к ним, благо местность лесистая, и стали вести разведку. Ходили шесть дней, каждый день сведения по рации передавали, но потеряли в стычках с немцами еще троих. Осталось нас трое: лейтенант Александр Андреевич Каменев, сержант Серегин и я. Получили приказ идти к своим.