Так и в жизни народов. Народы, в которых патриотизм не подменяется национальным «приобретательством», жадностью и человеконенавистничеством национализма, живут в дружбе и мире со всеми народами.

ВОПРОСЫ

1. Как бы вы ответили на вопрос Д. С. Лихачева: русская ли равнина определила русский характер или восточнославянские племена остановились на равнине потому, что она пришлась им по душе?

2. Согласны ли вы с утверждением, что доброта — это ценнейшее человеческое качество? Почему?

3. Почему сильно общество, способное на самоосуждение?

4. Почему национализм является проявлением слабости нации, а не ее силы?

4. М. М. Дунаев. Православие и русская литература

Русская литература[29] задачу свою и смысл существования видела в возжигании и поддержании духовного огня в сердцах человеческих. Вот откуда идет признание совести мерилом всех жизненных ценностей. Свое творчество русские писатели сознавали как служение пророческое, а отношение к деятелям литературы как к духовидцам сохранилось в русском сознании до сих пор, хотя уже и приглушенно.

Это чутко воспринял и точно выразил Н. А. Бердяев: «В русской литературе, у великих русских писателей религиозные темы и религиозные мотивы были сильнее, чем в какой–либо литературе мира. Вся наша литература XIX века ранена христианской темой, вся она ищет спасения, вся она ищет избавления от зла, страдания, ужаса жизни… Соединение муки о Боге с мукой о человеке делает русскую литературу христианской даже тогда, когда в сознании своем русские писатели отступали от христианской веры».

В Нагорной проповеди говорится: «Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут». В этой великой заповеди определена сокровенная суть двух пониманий смысла человеческой жизни, как и двух мировоззрений, двух различных типов мышления, двух типов культуры. В этих словах Христа — указание на смысл того разделения, которое Он принес в мир. Две системы жизненных ценностей, связанных с тою или иною ориентаиией человека в земном мире, обусловливают и различие в понимании добра и зла вообще.

Ведь если не мудрствовать лукаво, то всякий из нас понимает под добром то, что так или иначе способствует достижению сознаваемой нами цели бытия. Под злом — то, что препятствует такому достижению. И если кто–то ставит перед собою исключительно материальные цели (собирание сокровиш на земле), то все духовное станет лишь мешать ему и восприниматься как зло. И наоборот.

Культурологи выделяют в связи с этим два типа культуры — сотериологический (от лат. soter — спаситель) и эвдемонический (от греч. eudaimonia — счастье). Переходом от первого ко второму в европейской истории стала, как известно, эпоха Возрождения, возродившая именно пристальное внимание к земным сокровищам и предпочтение их. На Руси это совершалось гораздо позднее. И совершенно логично, что приверженцы земных сокровиш обьявили тяготение к духовному и возвышение небесного над земным косностью и отсталостью.

Предпочтение того или иного — дело совести и свободы каждого. Нужно лишь ясно сознавать, что столь прославляемая ныне западная цивилизаиия есть не что иное, как стремление к абсолютной полноте наслаждения сокровищами на земле. А так называемый прогресс — это всего лишь отыскание все более совершенных средств к овладению такими сокровищами.

Стремление к земному понятно и близко каждому, поэтому объяснять, что это такое, нет нужды. Следует лишь уточнить, что к земному относятся не только непосредственные материальные блага и связанные с ними чувственные наслаждения, но порою и отказ от исключительно материальных ценностей ради, например, земной власти (вспомним внешний аскетизм многих тиранов и деспотов), славы, стремления к самоутверждению в обществе и т. д.