Если же всего этого не происходит, ребенка уносят – происходит самое страшное, что может случиться во время родов – ребенок запечатлевает (на всю жизнь!) образ мира, как злобного и неодолимого кошмара, а образ матери – как предательницы. Четвертое: пуповину нужно перерезать не сразу, а только после прекращения пульсации (в результате гипоксия мозга, вызывающая первый вдох, возникает не резко и сам вдох тоже становится не судорожным, обжигающим и болезненным, а аккуратным, и поэтому дети в хороших родах не орут от боли), кроме того, к ребенку перетекает часть крови, которая в самих родах «выдавливается» в плаценту (врачи могут говорить, что от этого усиливается риск развития желтухи новорожденных, но это неправда. Серьезная желтуха возникает только у «искусственников»). Ну и от БЦЖ с гепатитом лучше отказаться (причем обговорив это заранее, иначе никто маму спрашивать не будет – сделают и все!). Вот, собственно, и все основные моменты.

Как видите, при желании все можно реализовать и в роддоме. Ведь известные ученые Лебойе и Оден работают в роддомах. Конечно, у нас не Франция – обстановка, грубость персонала и прочее… но, в сущности, все это можно пережить ради ребенка, а часть проблем можно снять, заплатив деньги. Главное – знать, чего требовать, чего просить, где можно уступить, а где – стоять «до последнего».

Единственный момент, в котором домашние роды однозначно лучше роддомовских – это, как ни странно, внутрибольничная инфекция. Роддомовские микробы, «закаленные» постоянной дезинфекцией и антибиотиками, в сотни раз агрессивнее домашних и поэтому риск маститов, эндометритов, пневмоний новорожденных и т. п. в роддоме выше всегда и при любых условиях.

В этом смысле особенно неприятны пневмонии – ребенок надолго попадает в реанимацию, и тут уж не до психологических проблем – в живых бы остаться. Врачи обычно рассказывают сказки о том, что ребенок «в родах околоплодных вод наглотался», но на самом деле это все та же внутрибольничная инфекция. В домашних родах эти вещи практически исключены».

Почему домашние роды сейчас во всем мире считаются менее опасными? Факторов, ведущих к этому, много. Один из них — отсутствие роддомовских процедур, когда состояние, вызванное одной процедурой, требует применения следующей. Кроме того, роды, как и зарождение новой жизни, требуют спокойной атмосферы, в которой будущая мать могла бы расслабиться и чувствовать себя в безопасности. Они требуют свободы движения для того, чтобы найти оптимальное положение тела. При домашних родах, когда присутствует врач или акушерка, которую рождающая женщина хорошо знает, доверяет ей, она может полностью раскрыться. Мудрая акушерка не создает стресса и вмешивается только тогда, когда это действительно нужно. Ее любящие руки принимают новорожденного и сразу же прикладывают к материнской груди.

Ребенок, родившийся в домашних условиях, более открыт и доброжелателен, больше любит мать и привязан к ней и к отцу. Нашим прабабушкам в каком-то смысле было проще рожать, поскольку существовала традиция домашнего рождения. Люди просто по традиции рождались дома, и просто по традиции не приходилось решать вопрос о том, где рожать. Атмосфера родов во многом определяет отношение ребенка к миру, а когда придет время самому стать родителем, — отношение к родительству. Вместе с тем, существуют случаи, когда рожать нужно только в роддоме и больше нигде, особенно когда есть опасность кровотечений, если женщина очень больна, с пороком сердца, с диабетом. Мы вполне можем допустить мысль, что в некоторых случаях домашние роды противопоказаны.

Таким образом, изучая вопрос, где рожать, и принимая сознательное решение, мы уже практикуем ответственное родительство.

Современная наука, попытавшаяся поначалу все происходящее с нами и в нас объяснить исключительно физиологическими и неврологическими причинами, сейчас приходит к мысли о том, что в основе всех наших душевных неурядиц, конфликтов, неврозов, психических заболеваний и даже нашей несостоявшейся во многих случаях религиозной жизни лежит недополученность родительской, материнской и отцовской любви в раннем детстве, начиная с момента зачатия и вплоть до 12 лет.

Если же ребенок зачинается и рождается в атмосфере любви, нежности, спокойствия, то такая атмосфера во время родов влияет на всю его последующую жизнь. Ребенок, рождающийся при резком свете, шуме, не получающий сразу же теплого и живого контакта-прикосновения с теплом материнского тела — кожа к коже и глаза к глазам, лишенный привычной внутриутробной атмосферы: темноты и умиротворенности, стука материнского сердца, испытывает шок и получает от нового мира в процессе родов и после лишь отрицательные эмоции, что зачастую пагубно влияет на его душевное и телесное состояние.

«Мои первые роды в 1981 году были принудительными (я бы даже сказала, насильственными), — вспоминает Елена Александровна. — Врачи решили, что мне пора рожать, и начали делать мне уколы, поить хиной. И это несмотря на то, что ребенок еще не развернулся головкой (т. е. было ягодичное предлежание). На родильном столе я находилась более восьми часов. Не хочу писать страшилки, но то, что там было — было кошмаром. Крики врачей и сестер, свет лампы, мой крик, когда рассекают промежность. Халаты врачей и очки — в крови. Я уже не думала о ребенке. Я просто думала — когда кончится весь этот ужас. Как следствие — асфиксия у ребенка, травма позвоночника и кровоизлияние в мозг. А у меня — сильнейшая психологическая травма. Я решилась на следующие роды только через 15 лет.

Мне очень повезло, и второго ребенка я рожала с очень опытной и доброй акушеркой. Сразу после родов малышку приложили к моей груди. Это были незабываемые минуты. Я уже не думала о перенесенной минуту назад боли. Ликующее счастье переполняло меня. Я видела маленькое чудо у себя на груди, оно только что появилось на свет. Это было так ново и ни с чем несравнимо. Мир и любовь переполняли меня. О, как я была благодарна этой женщине!»

Недавно я прочитал об известном французском акушере Фредерике Лебойе, у которого существует свой, довольно необычный метод принятия родов в полутемной, по-домашнему оборудованной родильной комнате, в атмосфере тишины и спокойствия. Звучит тихая мягкая музыка, врачи и медперсонал говорят только шепотом, ни одного резкого звука, умиротворенность, любовь и терпение. Для этого не нужны никакие суперсовременные технические средства, на нехватку которых любят ссылаться врачи. У этого доктора и у его последователей только одно желание — помочь ребенку с миром войти в этот мир. Сразу же после родов, не перерезая пуповину, младенца кладут на обнаженное тело матери и прикладывают к ее груди. Если отец присутствует при родах, он также дотрагивается руками до новорожденного. Это ни с чем не сравнимое блаженство является первым запечатлением, пусковым механизмом, включающим безусловную, безоговорочную любовь к ребенку, а с его стороны — знание об этой любви на самом глубоком уровне.

Здесь хочется немного подробнее остановиться на понятии «безусловная любовь», сделав на этом особый акцент. В процессе моей преподавательской работы и педагогического взаимодействия с детьми я постепенно пришел к осознанию того, что очень многие дети чувствуют, что их будут любить, только если они будут хорошо учиться, нравиться маминой подруге или папиному начальнику, ходить в музыкальную школу и т. п. То есть внимания может быть много, а подлинной любви, не только любящей, но и принимающей сына или дочь такими, каковы они есть, — мало. А детям нужна безусловная любовь, то есть ни от чего не зависящая, когда им разрешают просто быть собой, не соответствовать родительским ожиданиям — и любят такими, каковыми они являются.

В нашей стране растет стихийное противодействие бездушию современных родильных домов, однако это все равно, увы, не спасает новорожденных от различного рода инфекций. Многие молодые женщины сегодня, пройдя специальную подготовку в течение нескольких месяцев, как в старые добрые времена, рожают в домашних условиях. Если такая возможность есть, какое это величайшее благо! Особенно если во время родов в соседней комнате, или может быть, где-то недалеко кто-то молится за рождающую.