18Можно было бы перечесть все кости мои; а они смотрят и делают из меня зрелище; 19делят ризы мои между собою и об одежде моей бросают жребий.

20Но Ты, Господи, не удаляйся от меня; сила моя! поспеши на помощь мне; 21избавь от меча душу мою и от псов одинокую мою; 22спаси меня от пасти льва и от рогов единорогов, услышав, избавь меня.

23Буду возвещать имя Твое братьям моим, посреди собрания восхвалять Тебя.

24Боящиеся Господа! восхвалите Его. Все семя Иакова! прославь Его. Да благоговеет пред Ним все семя Израиля, 25ибо Он не презрел и не пренебрег скорби страждущего, не скрыл от него лица Своего, но услышал его, когда сей воззвал к Нему.

26О Тебе хвала моя в собрании великом; воздам обеты мои пред боящимися Его.

27Да едят бедные и насыщаются; да восхвалят Господа ищущие Его; да живут сердца ваши во веки! 28Вспомнят, и обратятся к Господу все концы земли, и поклонятся пред Тобою все племена язычников, 29ибо Господне есть царство, и Он - Владыка над народами.

30Будут есть и поклоняться все тучные земли; преклонятся пред Ним все нисходящие в персть и не могущие сохранить жизни своей.

31Потомство [мое] будет служить Ему, и будет называться Господним вовек: 32придут и будут возвещать правду Его людям, которые родятся, что’ сотворил Господь.

1777 Не Сего, но Варавву

Когда угроза реальной смерти нависла над совершенно невинным Иисусом Христом, Пилат хотел воспрепятствовать этому злодейству. Повинуясь голосу совести и внутреннего беспокойства, прокуратор придумывал способы отпустить Невинного. И возможность, казалось бы, была. Был обычай на праздник отпускать приговоренного к смерти, чтобы милосердием, отказа от пролития крови почтить Бога.

Матфей говорит так: «На праздник же [Пасхи] правитель имел обычай отпускать народу одного узника, которого хотели. Был тогда у них известный узник, называемый Варавва; итак, когда собрались они, сказал им Пилат: кого хотите, чтобы я отпустил вам: Варавву, или Иисуса, называемого Христом?» (Мф. 27:15-16) По всей видимости Пилату, воспитанному на Римском праве, и в голову не могло прийти, что еврейский народ станет с неистовыми криками требовать смерти для Христа, даже если при этом придется отпустить очевидного злодея.

Римское право это вам не египетские пирамиды. Те замерли в песках, и интересны только туристам и ученым. А Римское право живет доныне, поскольку на его базе сформирована вся современная юриспруденция. Принципы неотвратимости наказания, адекватности кары преступлению, необходимости доказательства для вины, адвокатура и многое другое, было рождено римлянами, исходя из естественного нравственного закона, о котором в послании к Римлянам говорит апостол Павел. Эта система мышления и юридической практики вынашивалась и рождалась столетиями, и была так точно скроена и так крепко сшита, что действительно живет до сих пор. Человек, усвоивший эту систему, по праву считает себя цивилизованным. Для него естественно ждать и от других народов, что те познают лучшее и смирятся под крепкую руку Римского права на основании свободного выбора. С евреями же все произошло с точностью до наоборот. Они любили свое и презирали чужой, в независимости от качества. Их поведение было непредсказуемо.

Пилат презирал этот народ, которым правил по воле Императора. Презирал, но и боялся. Боялся религиозной фанатичности, бытовой упертости, непонятного культа, боялся так, как любой человек боится того, чего не понимает. Кроме того, после Вавилонского пленения евреи стали всемирным народом. От Инда до Пиренеев их можно было найти всюду. Множество их было и в Риме, даже близ венценосных особ. Пилат боялся их влияния и жил, стиснутый страхом и ненавистью.