Letters (Issues 1-8)
Милость Божия буди с тобою!
О рукописи уже писано. Благослови Господи хорошенько отпечатать, - и тебе научиться хитрости около печатания.
Фрукты пришли прежде письма. И я не знал, от кого они. Благодарствую. Апельсины очень хороши. Но я мало ем фрукты. Разве в комнате. Желудок поднимает от них такую возню, что не сладишь.
"Ваше величество" изволит собираться выразить свое неудовольствие г. N. Преложите гнев на милость, - и пощадите.
Разве так можно жить на свете? Надо смотреть на следствия. Если ничем не сопровождалась оговорка, а между тем сделана не злонамеренно, никак не следует цепляться за нее, а надо пропустить, будто ее не было. И вот тебе предписание с Выши: и писать не пиши, и когда увидишь - намека никакого не делай.
И вперед законом себе поставь - никогда никому не изъявлять своего неудовольствия.
Видишь, какой ты теперь великий человек! Сидишь на прокурорском кресле и составляешь обвинительный акт. Сколькими манерами он уже у тебя сплетался и расплетался?! Так и заметь, что если еще когда-либо будешь в таком настроении, - знай, что враг готовит тебе неприятность, если поступишь по тому, что внушается. Заметь сие хорошенько.
Что Тиша ваш все идет в гору - очень рад. Благослови его Господь!
И тебя с Варенькой и всех ваших!
Июль 1879 г.
163. Сборы в Москву для лечения глаза
Милость Божия буди с тобою!
...По состоянию моего глаза, кажется, мне придется сбегать в Москву. Но я буду там incognito, так чтобы никто не знал. Не говори и ты никому - даже Вареньке. Остановлюсь у Афонцев, под именем нового монаха Афонского. Как приеду, так дам тебе знать. И прибежишь. Тогда порешим, повидать ли мне твою Варю, или отложить до того времени, когда по причине операции придется подольше пожить в Москве.
Смотри же - не проговорись где, ни о. Нечаеву, и никому. О. Арсению я писал, чтобы никому не говорил. Помянул ему и о том, что тебя только позову.
Скоро ли это? Надо бы поскорей; но - как управлюсь? Может быть - до Успенья, а может быть после.
Спасайтесь! Вареньке с Тишею Божие благословение.
август 1879 г.
164. О портрете и о предстоящей поездке
Милость Божия буди с тобою!
Делайте по изданию все, что душе вашей с о. протоиереем (Нечаевым) угодно.
Относительно портрета, не даю согласия. Карточка не хороша. И я себя не узнал. Когда снимали, правый глаз был искусственно расширен, - и как больше левого принимавший в себя света, невольно жмурился, и вышел я кривой будто. Когда-нибудь получше снимем, - и тогда можно.
Кажется, моих денег от издания "к Римлянам послания" должно остаться. На них можешь издать 118 псалом. Много есть спросов на него. Он пойдет скорее толкования.
Я выеду на второй или третий день после Успения. Стало быть, на третий или четвертый буду в Москве. - Смотри же - ни гугу, передай это Афонцам, - и то же подтверди, чтобы ни гугу. Скажи, что нарочно беру толстую патерицу. И кто окажется виноват.
В Москву чугунка придет в полдень. В этот же день и с доктором надо разделаться. А на утро домой. Не хочу никому показываться - ни митрополиту.