Умолчим о том, что вы видели. Так кто дикарь? Кто дикарь, я вас, господ прогрессистов и цивилизаторов, спрашиваю?

Суета крутит человеком так, как на центрифуге. Выблюешь все, что съел. Глупость мешает думать масштабно. Что вижу, о том пою. Гордость понуждает любить себя даже в настоящем виде, хотя по совести, стоило бы стыдиться. Суета + гордость да + глупость = полное помрачение разума. Царство антихриста будет питаться этим бульоном.

Я читаю жития святых или их поучения. Отрываясь от книги, гляжу в окно. Взгляд у меня, наверно, такой же грустный, как у тех птиц, что давным-давно я видел в зоопарке. Это были мощные птицы в большом, высоком вольере. Они смотрели на всякую мелочь, типа воробьев и галок, которые свободно улетали за ограду и свободно возвращались обратно. Так и мы сегодня — велики, но никуда не летим.

Я могу полететь в Египет, но это никак не приблизит меня к Антонию и Макарию. Можно поехать и в Рим. Но фонтаны, музеи, рестораны, пиццерии будут важнее и интереснее, чем катакомбы. Увы! Можно и в Киеве, проживши многие годы, не знать названия главных храмов и ни разу не спуститься в святые Пещеры.

Но зато у меня есть холодильник! Если поставить его в любую из тех хат, что стоят в Пирогово*, то эффект будет равен появлению вертолета на Куликовском сражении.

Значит, все же я - богач. Все же есть, чем гордиться.

I * Пирогово - этномузей под открытым небом в Киеве.

1346 Национальная идея

Горе, когда чего-то нет. Нет, к примеру, как в песенке поется, в преддверии зимних холодов ни «теплого платочка, ни зимнего пальто». А у нас нет национальной идеи. Ее сегодня почти ни у кого нет. Но нам надо о себе подумать и с собой разобраться. Итак, национальной идеи нет. Может быть, была когда-то, а теперь нет. А может, и не было никогда. Т ак себе, были разные идеи, более из разряда «шапками закидаем». В том числе были и те, что претендуют на имя национальной.

Они пафосны, но не пафосной национальная идея быть не может по определению. Многие этой необходимости мысленного полета, дерзания не понимают, пытаются мыслить категориями «премудрого пескаря», отчего живут и умирают равно бесславно и бесполезно. Бесславно и бесполезно могут тратить и проедать полученное историческое наследство целые народы, если за душой у них нет ничего, кроме желания вкусно жрать, и за любое преступление отбрехиваться тучей слов при помощи адвоката. Простите за грубую прямоту. Здесь трудно подобрать всех удовлетворяющую лексику.

Если у нас нет национальной идеи, то мы - не народ. А если она есть, то ее нужно сформулировать. Это тяжелое занятие. Не сделав его, так и будешь под надзором старшего менеджера воплощать чужие мысли и обслуживать тех, кто их на свет произвел. Это, как в бытовом, так и в мировом масштабе.

Я думаю, что национальная идея у нас есть. Она не в количестве штыков, не в нефти и не в балете Большого театра. Она - в Литургии, как ни странно это звучит для многих ушей, в том числе - для ушей автора этой сентенции.

Западные вопросы нам понятны. Это очень важно осознать, потому что понимание чужой проблематики означает родство, причем - серьезное. Вхождение в чей-то мир как раз и означает понимание внутренней проблематики этого мира. Так полноправное вхождение в европейский дом есть, прежде всего, плавание в водах европейской мысли с естественной проворностью рыбы. Это - умный труд, а не просто договор о безвизовом режиме. Итак, горькие воды европейской мысли нам должны быть понятны, поскольку и мы, и они сидим пленниками на одних и тех же «реках Вавилонских».