Они жили по-иному, то есть правильно, «ходя в заповедях и оправданиях Господних», и к моменту чудесного зачатия страсти увяли в супругах. Они не передавали своему благословенному дитю весь багаж страстей, который обычно в молодые годы родители передают первенцам. И первенцам, к слову, ой как нелегко от этих страстей живется. Они бывают буйны, как Рувим, и безрассудны, как Исав. Иоанну же должно было стать сыном горячих молитв, а не жарких юношеских объятий. Ему предстояло самому стать живой молитвой, и поэтому он родился у отца и матери в глубокой старости.

Вскоре предстояло и Деве понести во чреве от Духа Святого. Перед этим Бог творит последнее предваряющее чудо в женском естестве. Рождает старица. В девице ведь все готово к зачатию, только нет мужа. А в старице все умерло для зачатия, хотя муж есть. То, что Захария, онемевший после видения Ангела в храме, пришел домой и, оставаясь немым до самого рождения сына, приступил к жене как к женщине - чудо. Чудо - возникновение однократного желания в старом теле; желания, не отменяющего благоговейного страха и возникающего по послушанию голосу свыше. Чудо - само соитие людей, ничего уже не ждавших от своей высохшей утробы, чудо - и последовавшая затем беременность. «Я дал силу зачать, не дам ли Я и силу родить», — говорит Господь через Исайю. Он дал силу родить и Елизавете, что было венцом чудес после обычного вынашивания, столь необычного в данном случае.

Предтеча родился. Его питали старческие сосцы, приучающие сына поститься с детства. Он, ничего не видя еще глазами, видел Христа сердцем, когда бился во чреве матери, и та исполнялась Духом, благодаря сыну. В это самое время непраздная Мария стояла перед Елизаветой и удостаивалась от нее имени Матери Господа.

Пророк Иоанн Креститель

Родившись, Предтеча развязал язык отца, и тот стал пророчествовать, не в духе старого священства, приносящего кровавые жертвы, но в духе нового священства, благовествующего день за днем спасение Бога нашего.

Да развяжет же Предтеча и нам молчащие, неизвестно какой немотой связанные языки. Да польется вновь, по его молитвам, столь необходимая человеческим душам, — проповедь деятельного и глубокого покаяния. Предтеча родился, чтоб не только его родной отец перестал изъясняться знаками. Он родился, чтобы вся полнота Церкви, все царственное священство, все люди, взятые в удел, отверзли уста на молитву и беседу о едином на потребу.

Услыши нас, Иоанне, в день рождения твоего, и сделай так, чтобы раздались повсюду, где есть твой праздник, святые слова, рождающие исправительный стыд и смягчающие ожесточенные сердца. Ты - голос вопиющего в пустыне. Взгляни — наши заполненные людьми города в духовном отношении ничуть не лучше пустынь. Подобно пустыням, они бывают бесплодны и, как в пустынях, в них воют шакалы и встают обманчивые миражи. Но стоит раздаться царственному, львиному рыку твоей покаянной проповеди, как пустыня наводнится жаждущим спасения народом.

Поэтому услышь нас, Иоанне. И в день рождества твоего возгреми над ухом каждого пастыря, чтобы тот не болел немотой, но воспевал вслух народа великие дела Божии, начавшиеся с твоего рождения.

1357 Как добродетели превращаются в карикатуру

Известно, что добродетели превращаются в свою противоположность при отсутствии такого качества, как рассуждение. Если рассуждения нет, то легко назвать скряжничество -бережливостью, храбрость - дерзостью, а трусость - предусмотрительностью. Все добродетели превращаются в карикатуру при отсутствии рассуждения духовного. Вот почему великие отцы называли рассуждение большей и высшей добродетелью. Иначе, вся жизнь - «Мишкина услуга», когда муху желая убить, раскраивают череп спящему другу. Иначе - «на блох осердясь, и тулуп - в печь». Это очень не простой и непраздный вопрос. Человека можно сгноить и замучить под видом христианского воспитания, стоит только криво уразуметь что-то из отеческого наследия.

Примеры? Сколько угодно. Спившиеся и затравленные попы под крылом у «странных» святителей; беглые монахи, нигде места найти не могущие; люди, горевшие в юности, но начавшие коптить в зрелости и откровенно смердеть под старость - все это не случайные типы нашей церковности. Почему Алеши Карамазовы превращаются в Смердяковых? В чем здесь дело? Предлагаю такой взгляд на вопрос: какая добродетель наиболее нами превозносится?

Ответа долго искать не придется. Смирение и послушание. Вот они-то и извращаются у нас столетиями, портя всю жизнь так, как зловонные мухи портят мазь мироварника.

Мы ничего не имеем против подлинного смирения, вознесенного Господом, и послушания, Им Самим во имя Отца исполненного. Но спросим себя: во что извращается смирение, зная, что всякая добродетель извращается во что-то? Щедрость ведь извращается в мотовство, а аскетизм - в изуверство. Смирение, следовательно, извращается в трусость, затюканность, безынициативность. Прошу вас, не путайте эти понятия и состояния. Совершенный Божий человек, по учению Апостола Павла, должен быть смирен, но он должен быть и на всякое благое дело приготовлен, как говорится несколько раз в послании к Титу. Кроток был Моисей, водивший Израиля и убивавший врагов. Смирен был Суворов, не проигрывавший сражений. Не надо кислый вид, прошу вас, рифмовать со смирением. Смирение, это - другое.