Это возражение, однако, не могло быть препятствием к проявлению силы Божественного всемогущества. Христос, как сказано в Евангелии, "повелел народам возлещи на траве", и "прием пять хлеб и две рыбы, воззрев на небо, благослови и преломив даде учеником хлебы, ученицы же народом. И ядошa вси и насытишася, и взяша избытки укрух, дванадесят кошя исполнь: ядущих же бе мужей, яко пять тысящ, разве жен и детей" (Матф. 14, 15-21).

Вот где осуществилось в полной мере проречение пророческое: "Не о хлебе едином жив будет человек, но о всяком глаголе, исходящем из уст Божиих" (Второзак. 8, 3)!

Глагол Божий, исходивший из уст Иисусовых, напитав человека духовно, утолил и его телесный голод, напитав его и телесно.

Итак, братие, каких доказательств нам еще нужно?

Не убеждает ли нас сегодняшнее евангельское чтение и притом так образно и наглядно в том, что Господь никогда не оставит своего верного слугу и последователя, никогда не допустит его до крайности материальных лишений, не потерпит, чтобы верный слуга Его мог умереть с голоду.

"Я молод был и состарился", говорит Псалмопевец, "и не видал праведника оставленным, и потомков его просящих хлеба" (Пс. 36, 25).

Тем более, братие, не оставляет Господь без утоления глада духовного. Наверное, каждому из нас ведомо это тягостное ощущение духовного глада. Является оно в виде гнетущего чувства какой-то внутренней пустоты духовной, даже при полном материальном довольстве и благосостоянии и изобилии всех благ земных. Душа словно куда-то рвется, о чем-то тоскует, чего-то ей недостает, и ни в чем земном не находит она себе покоя и удовлетворения. Это и есть "духовный глад" — стремление к насыщению себя пищей небесной.

Какая же это "пища небесная"?

Это — "Хлеб, сшедший с небесе, и даяй живот мiру" (Ин. 6, 31-33).

Это — Сам наш возлюбленный Спаситель.

Это к Нему сознательно, а то и безсознательно, не давая себе в этом отчета, стремится душа каждого из нас, по Нем тоскует, и без общения с Ним не находит себе ни в чем полного удовлетворения. Не напрасно выразился однажды один из великих апологетов христианской древности (Тертуллиан), что "душа человека — по природе христианка".

И сегодняшнее евангельское повествование, помимо изображения действительного события, есть также символический образ — прообраз духовного насыщения всего мiра, погибающего от глада духовного, Господом-Спасителем чрез посредство Его 12-ти учеников и Апостолов. Люди того времени погибали от глада духовного, все человечество томилось смертельной мукой, лишенное общения с Богом. И вот Господь-Спаситель сказал Своим Апостолам: "дадите им вы ясти!" И эти бедные скромные рыбари, простые и необразованные, у которых в духовном смысле ничего не было, кроме "пяти хлебцев и двух рыбок", исполняя повеление Господне и просвещенные благодатью Святаго Духа, пошли "в мiр весь проповедати Евангелие всей твари", и, силою почивавшей на них благодати Божией, духовно напитали весь мiр, спасши его от окончательной гибели — смерти духовной.

"И ядоша вси от Божественных словес Христовых и чудотворных благодатных Таинств Его, и насытишася!"

Не есть ли это таинственное соединение всего мiра со Христом через насыщение его "хлебом небесным" — Телом и Кровию Его, еще более удивительное и великое чудо, нежели насыщение пяти тысяч народа пятью хлебами?