«Окропи меня иссопом, и буду чист.»

«Отврати лице Твое от грехов моих.»

«Сердце чистое сотвори во мне, Боже.»

«Не отвергни меня от лица Твоего и Духа Твоего Святаго не отними от меня».

«Возврати мне радость спасения Твоего.»

Все это слишком хорошо нам известно. Все это может стать для нас преступно-привычным, таким, что ни слез, ни вздохов не родит душа, хотя знакомые слова читаются часто.

Заметим хотя бы контраст, который должен сопровождать покаяние. «Радость спасения» просит тот, кто ощутил «печаль и горечь погибели». Духа Святого просит не отнимать тот, кто ощутил великую потерю - утрату благодати. Кости сокрушились, уста слиплись и запеклись, сердце почернело и загрязнилось. Лишь потому, что это ярко переживает и чувствует пророк, он просит: «не отними», «возврати», «исцели», «очисти».

Но далее нас ждут находки удивительные. Ободритесь, грешники! Давид говорит: «Научу беззаконных путям Твоим, и нечестивые к Тебе обратятся».

Что ты говоришь, Давид?! Тебе ли, прелюбодею и заказчику убийства, обращать нечестивых? Есть ли еще кто-нибудь беззаконнее тебя? Кого называешь нечестивым и беззаконным ты, сам нарушивший главные заповеди?!

«Не судите меня, - говорит Давид. - Успокойтесь. Я не дерзнул бы это произнести, если бы Дух Святой не двигал моими устами. Я сказал то, на что никогда бы не дерзнул сам, без содействующей моему покаянию благодати».

Вот он, закон! Если согрешит человек, то пусть кается, а не отчаивается. И если покается, то сможет привести и других к покаянию! Покаявшийся грешник - лучший проповедник. Лучший потому, что не гордится, не унижает беззаконника внутри своей души. Лучший потому, что знает душу грешника и знает адское томление внутри ее. Здесь ветхозаветная история достигает высот грядущего Евангелия. Потому что именно отрекшемуся, но покаявшемуся Петру даны ключи рая. Потому что бывший гонитель - Павел - покаялся и больше всех потрудился в проповеди Христова Евангелия.

Увидишь грешника - удержись судить его до времени. Если обратится он, то приведет ко Христу намного больше душ, чем приведут мнимые праведники, склонные к заносчивости и высокомерию.

И еще в одной яркой черте история Давида предвосхищает Новый Завет. В Законе есть жертвы за грех, жертвы повинности и много других жертв. Но царь не ими хочет оправдаться. Сотни овец и волов он принес бы. Лучший фимиам возжег бы. В лучшие трубы повелел бы трубить самым искусным левитам. Вместо этого Давид ищет оправдания в сокрушении перед Богом, в смирении перед Ним: «Жертвы Ты не желаешь. Жертва Богу - дух сокрушенный; сердца сокрушенного и смиренного Ты не презришь, Боже».

Еще первый каменный Храм не построен, а уже звучит слово о том, что не жертвой, а смирением оправдывается человек. Неужели бесполезен будущий Соломонов труд? Нет, не бесполезен. Храм нужен, и он будет построен. Но жертвы Храма - жертвы прообразовательные. Они лишь - тени и образы. На Христа они указывают, но поверит в Христа не тот, кто усерден к жертвоприношению, а тот, кто носит в себе смиренный помысел и осознает себя грешником, нуждающимся в помиловании.